Православное понимание экономики

Никаких самостоятельных экономических законов, никакой экономической необходимости нет и быть не может (выделено мной. – В. К.). Самостоятельный и безусловный закон для человека как такового один – нравственный и необходимость одна – нравственная. Особенность и самостоятельность хозяйственной сферы отношений заключается не в том, что она имеет свои роковые законы, а в том, что она представляет по существу своих отношений особое своеобразное поприще для применения единого нравственного закона, как земля отличается от других планет не тем, что имеет какой-нибудь свой особый источник света (чего у нее в действительности нет), а только тем, что по своему месту в солнечной системе особым, определенным образом воспринимает и отражает единый общий свет солнца.

Владимир Соловьев. Оправдание добра

Таким образом, предмет научной «непредвзятости» и «беспристрастности», которыми так похваляются экономисты, при этом исключая самого человека, его жажду приобретательства и власти, как и его неспособность устоять перед искушением несправедливости, не только не дает положительных результатов, но является контрпродуктивным, умножающим и укрепляющим пороки ростовщичества вместо того, чтобы разоблачать их. Именно то, что придает телескопическую или микроскопическую силу интеллектуальному взгляду ученого, укрепляет и утверждает экономиста в его непонимании, – непонимании, не наказуемом естественными последствиями, как это имеет место в точных и технических науках, а награждаемом престижем и высокими доходами… Коротко можно сказать так: экономика – лженаука (выделено мной. – В.К.)[32].

Айвор Бенсон

[33]

Важнейшей глубинной причиной всех экономических провалов, по мнению Кокорева, стало то, что Россия перестала жить своим умом, пошла на поводу разных западных теорий и учений. В первую очередь, эти теории и учения захватили умы российской аристократии и петербургской бюрократии. А часть столичной бюрократии, которую Кокорев называл фирмой «Они», активно проводила эти теории и учения в жизнь под видом различных реформ. Справедливости ради следует признать, что проникать эти теории и учения начали еще в XVIII веке. Петр I «прорубил окно в Европу», через этого окно они и потекли в Россию. Особенно явно их влияние на сознание российской аристократии стало ощущаться в эпоху Екатерины II, которая не на шутку увлеклась французским Просвещением, вела переписку с рядом «просветителей». Правда, в последние годы одумалась, но, как говорится, «процесс был запущен». То были идеи преимущественно философские, они подготавливали русского аристократа в духе материализма, рационализма, агностицизма, атеизма и прочих «измов» к тому, чтобы позднее он мог воспринять «передовые» финансовые и экономические теории.