Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей

Через дом от нас жила многодетная семья, отец погиб на фронте. Я им носила пшеничный хлеб в обмен на хлеб из лебеды, травы-сорняка. Он такой зеленоватый, на вкус сладковатый. Мне он нравился. Еще они ели хлеб из желудей, такой страшный, темный, похожий на глину.

Очень не хватало сладкого. Чай с сахаром пили один раз в неделю, после бани. Помню, одной из сестер этой семьи сшили платье из мешковины: в мешке проделали дырки для головы и рук. Она так радовалась обнове!

К больному с гостинцем

Дядя Яков был рыбаком. Если узнавал, что кто-то в селе заболел, отправлял меня к больному с гостинцем: свежей рыбкой. Мне кажется, даже одного этого штриха достаточно, чтобы понять характер дяди Якова: добрый, милостивый, жертвенный. Он не ожесточился душой после тюрьмы и лагеря, куда его бросили безвинно. И там Господь хранил его за добрый нрав.

Ну-ка, кто тут воровка?

Однажды со мной произошел такой случай: мы с подругой шли мимо чьего-то сада, и я сорвала несколько вишен (у нас вишни не было). Подруга, увидев хозяйку, съябедничала. Та подошла ко мне с собранной вишней в посуде и строго так говорит: «Ну-ка, кто тут воровка?» Я готова была провалиться сквозь землю, глаза опустила, стою, еле дышу. А она продолжает: «Ну-ка, подставляй подол». И высыпает мне в подол всю свою вишню. Оказалось, что когда-то мы им передавали рыбный гостинец.

Крест с купола не смогли снять никакими усилиями

Тетя Анна, как и моя мама, была неграмотной, но знала много молитв. Читала на ночь, перед едой, в праздничные дни. Храм в селе Волгапино был деревянный, очень красивый. Его переоборудовали под склад. Крест с купола не смогли снять никакими усилиями. Обрывалась железная цепь всякий раз, как тащили его трактором. Так и оставили. Только в конце восьмидесятых храм сожгли, потом построили новый, каменный конечно, не такой красивый, как прежний.

Деревенский быт

Деревенский быт был очень невзрачным, скудным. Однокомнатная изба с низкими, без занавесок окнами. Стены бревенчатые, черные от копоти. По углам плесень. У входа печка, в которой готовилась вся еда. Рядом с ней голландка без дверки, служащая для отопления. Топили хворостом. Угля, торфа не было. Все это появилось с 1962 года.

Рядом с печкой стояли скамья и стол для приготовления еды. В красном углу – иконы. Под ними обеденный стол. Рядом широкая, длинная скамья под окном, которая ночью служила кроватью. В последнем углу, вдоль стены, самодельная деревянная кровать. Постелями служили тулупы и фуфайки. Шкафов не было.

Все самодельное

Летом от зари до зари работали в колхозе, на полях. Зимой тетя Анна целыми днями ткала. Ее ткацкий станок занимал почти все свободное место в избе. Работа эта была очень трудной и нудной. Я ей помогала, у тети очень уставала спина.

Осенью собирали коноплю, которую замачивали в водоемах, затем сушили, били палками. Получалось грубое волокно, которое замачивали в золе в чугунах, ставили в печь, затем толкли в ступе. Готовый холст сушили перед домом на траве. Тогда улицы были чистыми, без стекол, без мусора, без колеи. Трава-мурава росла.

Вручную шили одежду. Дядя Яков выделывал овечьи шкуры, плел корзины, короба, лапти – все самодельное. Освещение в доме было от керосиновой лампы, тусклой и вонючей (электричество провели в шестидесятые годы). Мы ходили в лаптях осенью и зимой. Летом босиком. Помню, однажды купили мне здоровенные мужские ботинки. Других не было. Я в них ходила, уставала, очень было неудобно.

В колхозе работали за палочки (трудодни). За них в конце года выдавали немного продуктов и немного денег. Народ жил очень бедно. У некоторых в избах были земляные полы. Дети рождались часто на полях, во время работы. В те годы в колхозах сажали все: картофель, горох, турнепс, коноплю, табак, рожь, пшеницу, овес. Все обрабатывалось вручную и на лошадях.

Народ отмечал церковные праздники

Народ отмечал церковные праздники: Пасху, Рождество, Успение, Троицу. Советские праздники – Новый год, 7 Ноября, 8 Марта – не признавали, их отмечали в школе учителя с учениками где-то с шестидесятых годов.

Зимой собирались в избах. Мужчины пели «Черный ворон», «Не для меня» и другие песни. Пели красиво, душевно. Очень веселые были свадьбы. На столах блины, деруны из тертой картошки, сырые яйца, самогон. Пили в меру. Алкоголиков не было. Про посты знали, соблюдали их не строго, и так питались очень скудно. Мои приемные родители только Великий пост соблюдали.

Запомнились слова молитв, которые читала моя неграмотная тетя, не знавшая русского языка. Пасхальный тропарь «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав» она читала как «воробей живот даровав». Тропарь Николаю Чудотворцу: «…сего ради стяжал еси смирением высокая, нищетою богатая…» она читала как «стержень Вася смирения высокая». Путая слова, молились! Вот вера! А смысл-то они понимали! А мы понимаем слова, но не молимся. Оскудение веры.