Православные христиане в СССР. Голоса свидетелей

Церквей было очень мало и все небольшие. На весь Донецк – два храма, один в Горловке, один, крошечный домовый, в Шахтерске, был еще в Зугрэсе на отшибе. В Харцызске вообще не было храма. Мы на службу ездили в Макеевку. Вставать приходилось в пять утра, а иногда и в четыре. Служили регулярно и долго, не как сейчас – по два-три часа. Бывало, служили и по четыре, и по пять часов. Почти ничего не сокращали, служба была полная, по уставу.

В те годы мой отец был старостой храма

Отец знал почти всех батюшек, которые сейчас служат у нас в городе и в округе. Он их часто консультировал, когда они стояли перед выбором священства, давал им почитать духовную литературу. Владимир Олейник, будучи еще молодым парнем, только-только пришедшим к вере, также был наставляем моим отцом. Папа активно участвовал в строительстве храма Петра и Павла, настоятелем которого и является сейчас отец Владимир.

Донецк. 1962 г.

В те годы мой отец был старостой храма. За строгость и самоотдачу над ним постоянно подтрунивал один диакон, но отец не обижался на него и говорил, что он слишком молод, исправится. Сейчас этот диакон тоже настоятель храма.

Предупреждения отца

Отец мой, когда жил на Западной Украине, рассказывал, что среди молодежи в то время было модно ходить в буденовках, со значками и с армейскими звездочками. Ребята любили так гулять, ходили в лес, разбивали лагерь. Отец с ними дружил, но всячески избегал таких походов. После войны люди узнали, кто такие националисты, и отец всячески уговаривал своих друзей не ходить в лес в таком виде.

Однажды, когда эти юноши пошли в очередной поход, они не вернулись. Их больше никто не видел. Все понимали, что с ними произошло, но молчали. Этот случай настолько запомнился отцу, что он нам говорил: «Коммунисты – это ангелы Божии по сравнению с националистами».

Также отец предупреждал, что это будет бич в будущем, грядут потрясения на Украине, в которых эти националисты проявят себя. Перед смертью, за полгода до событий на Майдане, он всем нам, родным, раздал редкую абхазскую молитву от обстрелов. Я недоумевал, спрашивал его: «Зачем? Какие обстрелы? Кто нас бомбит?» – а он ничего не объяснял, просто говорил, чтобы далеко не прятал эту молитву, пригодится!

Как моего отца послали на переговоры с баптистами

Была еще одна интересная история. В то время боролись не только с православием, но и со всеми конфессиями, особенно сектантского толка. Если ты член Церкви, то тебя не могли за это посадить, а вот если ты состоишь в подобных организациях, то с тобой могли вообще не церемониться. Секты были запрещены законом.

У нас в Харцызске довольно часто собирались баптисты, они приезжали сюда со всей Украины, их становилось так много, что на фоне небольшого города это было очень заметно. И тем более не стоит забывать, кто такие баптисты: они не служили в армии, не подчинялись советской власти, можно даже сказать, что в какой-то мере вели антисоветскую деятельность.

Отца моего хорошо знали в милиции и потому решили подключить к этому делу. Непонятно, почему они сами не решились всех там наказать, может быть, по гуманности или боялись шума вокруг этого дела. Решили сначала послать отца, чтобы он поговорил с ними. Отец пришел к ним с милиционерами и кротко, без угроз попросил их разъехаться по своим городам.

Милиционеры ничего не предпринимали, говорил только отец, милиционеры были для устрашения, чтобы все понимали, что дело серьезное. Он предупредил, что если баптисты не послушаются, то придут после него те, кто с ними разговаривать не будет, а просто посадят всех в тюрьму. Они его послушались и больше не решались устраивать свои слеты в нашем городе. После этого баптисты стали уважать отца, видя, что он относится к ним по-человечески и заступается за них перед властями.

Как проходили праздники

В дни великих праздников было трудно попасть в храм, особенно для молодежи: мало того, что в эти дни всячески пытались отвлечь людей телевидением, так еще возле храма активно дежурили специальные патрули милиции и комсомольцев. Мы старались попасть в храм, но на Пасху практически невозможно было даже подойти к церковным воротам. Но мы все равно тихонько подкрадывались и перебирались через ограду.

Отец был против празднования таких праздников, как 1 Мая и 7 Ноября, особенно он был против всяких общественных мероприятий и митингов. Он так говорил: «Если ты идешь на какое-то шествие, то представляй, что красные знамена, которые ты несешь, – это не знамена победы коммунизма, а кровь мучеников и исповедников, пострадавших в те времена». Исключением было 9 Мая – для нас этот день был великой радостью.