Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Подводя итоги, следует отметить, что РПЦЗ считалась нацистским руководством идеологически враждебной организацией, потому с 1941 г. стала проводиться политика ее полной изоляции, все контакты с Востоком пресекались, хотя, несмотря на запреты, полулегально они все же существовали – в основном в виде отправки в Россию церковной литературы и утвари. С сентября 1943 г. под влиянием военной и внешнеполитической ситуации германские ведомства начали предпринимать безуспешные попытки использовать для воздействия на балканские Церкви архиереев оккупированных территорий и РПЦЗ, при сохранении в основном прежнего недоверия и политики изоляции последней. Венская конференция была в этом плане единственным крупным исключением. Здесь можно увидеть некоторую аналогию с власовской акцией – допущением перед лицом надвигавшегося поражения создания так называемой Русской освободительной армии (РОА). Но в отношении Русского Православия нацистские ведомства зашли совсем не так далеко, не позволив начать практическое взаимодействие и возможное объединение его различных ветвей. Враждебность и боязнь Русской Церкви оказались гораздо сильнее, чем даже опасения по поводу РОА.

2. Русское благочиние в Болгарии

К началу Второй мировой войны существовавшее в Болгарии с 1920-х гг. благочиние (епископство) Русской Православной Церкви Заграницей прошло сложный путь развития. Возникнув в 1921 г. в результате миграции из России нескольких десятков тысяч участников Белого движения, членов из семей, а также священнослужителей, оно быстро достигло значительных размеров: девять приходов, два монастыря и Богословско-пастырское училище. Русская церковная эмиграция также оказала значительное воздействие на все сферы деятельности Болгарской Церкви. Однако затем в результате давления советского правительства, сокращения численности российских беженцев в стране и определенных внутренних конфликтов сфера влияния русского епископства заметно сократилась: оно лишилось некоторых храмов, одного из монастырей и Богословско-пастырского училища. Ко времени вступления Болгарии во Вторую мировую войну архиепископ Богучарский Серафим (Соболев) управлял Кокалянским мужским монастырем с примерно 10 насельниками и восемью приходами.

Нападение Германии на СССР 22 июня 1941 г. существенно изменило положение русской эмиграции в Болгарии, местная полиция установила над ней жесткий контроль. Все русские и украинские эмигранты были зарегистрированы и поставлены под надзор, им запрещалось участвовать в какой-либо политической деятельности.

Большая часть русских священнослужителей в Болгарии придерживалась патриотических взглядов. Несмотря на свое негативное отношение к большевизму, многие радовались успехам советской армии и молились за ее победу. Молился за спасение России и русского народа и святитель владыка Серафим (Соболев). Как вспоминали его ученики, главным содержанием его молитвы было: «Господи, спаси Россию, спаси русский народ!» Архиепископ Серафим не проявлял никакого расположения к немецким нацистам, о чем говорит, например, запись в его дневнике от 9 ноября 1941 г.: «Ах, Царице Небесная, как скорбит моя душа, скорбит смертельно: раньше надеялся, что отстрадается Россия и увидит спасение и возрождение. Ныне новому рабству подпадает – немецкому». Владыка не давал своего благословения российским эмигрантам поступать в различные военные антикоммунистические формирования[1350].

Дело в том, что в первые месяцы Великой Отечественной войны значительная часть эмигрантов надеялась на скорое возвращение на Родину, причем некоторые считали, что это нужно делать с оружием в руках в качестве союзников немецкой армии. 24 июня несколько эмигрантских обществ обратились с призывом к начальнику 3-го отдела Российского общевоинского союза (РОВС) в Болгарии генерал-лейтенанту Ф.Ф. Абрамову с предложением вступить в контакт с посольством Германии с целью организации русских, желающих сотрудничать с немецкой армией в ликвидации большевизма или работать в германских органах власти на территории СССР[1351]. Вскоре было получено соответствующее разрешение болгарских властей, и впоследствии РОВС многократно обращался с призывами в подобном духе, но число записавшихся оказалось ничтожно.