Православные церкви Юго-Восточной Европы в годы Второй мировой войны

Пожар в Никольском храме уничтожил приходской архив, богослужебные книги, многие иконы и утварь. Прихожане смогли спасти несколько икон, написанных русскими эмигрантскими художниками, а также чтимый образ Божией Матери XVII в. (в настоящее время они находятся в восстановленной после войны небольшой части Никольского храма). Также чудом уцелели надвратный образ святителя Николая, медное чеканное блюдо с изображением свт. Николая Чудотворца и дарственной надписью «Епископу Лубенскому Серафиму», серебряное кадило и оклады сгоревших напрестольных Евангелий.

В расположенном неподалеку сгоревшем здании Болгарского Синода погибла значительная часть драгоценной библиотеки и рукописей профессора Н.Н. Глубоковского. 30 марта сгорел дотла и деревянный дом представителя типографского монашеского братства прп. Иова Почаевского в Болгарии – инженера Н.П. Шурупова, вместе со всеми хранившимися там печатными изданиями братства[1384]. При бомбардировке погибли склад книг и икон и все три имевшихся в Софии церковных магазина.

Архиепископ Серафим (Соболев) после начала бомбардировок Софии переселился в Кокалянский монастырь св. Архангела Михаила. После мартовской катастрофы Болгарский Синод первоначально – в мае 1944 г. предоставил русской общине Софии для богослужений кладбищенский храм св. вмц. Екатерины в пригородном с. Княжево, а через два месяца – небольшую церковь прпмц. Параскевы Самарджийской в центре города – на бульваре Княгини Марии-Луизы[1385].

Погибшего настоятеля сме нил хорошо известный прихожанам престарелый протоиерей Георгий Степанович Голубцов. Он с 1934 г. служил помощником настоятеля в русском храме свт. Николая Чудотворца на ул. Калоян. Пастырь также был священником и преподавателем Закона Божия в Русской смешанной гимназии новых языков В.П. Кузминой (Русском лицее) на ул. Ивана Вазова, д. 16[1386]. В период Второй мировой войны о. Георгий отметил 50-летие своего священнослужения. В связи с этим юбилеем Архиерейский Синод РПЦЗ 14 августа 1943 г. благословил пастыря иконой Божией Матери и наградил грамотой[1387].

30 марта 1944 г. в результате англо-американских бомбардировок было разрушено пятиэтажное здание Русской смешанной гимназии новых языков В.П. Кузминой, погибла и домовая церковь гимназии. С мая 1944 г. протоиерей Георгий Голубцов служил настоятелем храма св. вмц. Екатерины в Княжево, а затем церкви прпмц. Параскевы на бульваре Княгини Марии-Луизы. Первоочередной задачей отца Георгия в качестве настоятеля русского храма стало приобретение необходимой церковной утвари и богослужебных книг взамен утраченных во время бомбардировки. И вскоре русский приход в Софии получил ценный дар от русских иноков Святой Горы Афон – большое напрестольное Евангелие и комплект серебряных евхаристических сосудов. В маленькой церкви прпмц. Параскевы продолжались ежедневные богослужения и регулярные праздничные и торжественные архиерейские службы владыки Серафима[1388].

В начале сентября 1944 г. в Болгарию вступили части III Украинского фронта, а 9 сентября в стране произошел переворот, в результате которого к власти пришло прокоммунистическое правительство Отечественного фронта. Владыка Серафим не пожелал оставить свою паству и уехать из Болгарии на Запад, и уже через несколько месяцев выразил желание перейти в юрисдикцию Московского Патриархата. Это лишь частично объясняется желание спасти оставшихся в Болгарии русских эмигрантов от репрессий, указанный шаг отвечал и внутренним убеждениям архиепископа.

В феврале 1945 г. владыка Серафим через Болгарского экзарха Стефана направил свое приветствие Всероссийскому Поместному Собору в Москве, а Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Алексию (Симанскому) передал свои книги: «Новое учение о Софии Премудрости Божией» и «Протоиерей Сергий Булгаков как толкователь Священного Писания». По свидетельству болгарских историков, архиепископ также способствовал в это время снятию с помощью Московского Патриархата схизмы с Болгарской Православной Церкви[1389].

2 марта владыка Серафим отправил Патриарху Московскому и всея Руси Алексию I поздравление с его избранием, а 15 апреля 1945 г. – еще одно письмо с просьбой принять его в юрисдикцию Московского Патриархата, оставив Патриаршим представителем в Болгарии, где он «сроднился со своею паствою, со своими духовными детьми, не только русскими, но и болгарами», указывая, что к советской власти будет относиться лояльно. При этом архиепископ выразил желание включить в юрисдикцию Московского Патриархата все русское духовенство в Болгарии, которое находилось в его ведении, подчеркнув: «Должен присовокупить, что в 1937 г. [правильно – в 1934 г.] покойным патриархом, тогда митрополитом Сергием, я не был запрещен в священнослужении, когда им были запрещены почти все заграничные русские архиереи»[1390].