Правосудие Бешеного

Савелий очень пожалел, что его брат Андрюша сейчас занимается другим делом: отслеживает действия Тима Рота, представителя Ордена Масонов в Москве.

«Андрюша — вот кто по-настоящему обрадуется известию, что Рассказов объявился! Если, конечно, это действительно он, — подумал Савелий, — и он, и Дана много крови себе из-за этого гада попортили. Хотя… если бы не Рассказов, они бы тогда в Сингапуре так и не встретились… И не было бы у меня такой родной семейки, где всегда можно найти тепло, уют и покой».

Амиран-Мартали, увидев, что Савелий как-то ушел от общего разговора и углубился в себя, спросил:

— Ты как, Бешеный, что-то не так?

— Да нет, все в порядке, — очнулся Савелий. — Неожиданно вспомнилось кое-что… личное, извини. — Он вдруг смутился и вернулся к разговору о главном: — Давай вот о чем договоримся…

И в следующие полчаса они обсуждали, как им лучше взаимодействовать друг с другом. С учетом вероятного появления на горизонте Рассказова работы им прибавлялось. Савелий даже хотел идти к генералу Богомолову, чтобы попросить Андрея себе в помощь. Но Амирана его проблемы не касались, он должен был присматривать за Нугзаром Джанашвили из недр криминального мира и нелегального бизнеса, пытаясь настроить против него всех ведущих московских криминальных лидеров, авторитетов и законников.

Сойдясь на этом, мужчины расстались, оба удовлетворенные прошедшей встречей и тем, что вообще познакомились. Несмотря на сравнительно малое время, проведенное вместе, и Амиран-Мартали, и Савелий успели друг другу понравиться и сразу почувствовать взаимное доверие. А для дела, которое они задумали, это было важнее всего.

Как только Савелий добрался до дому, ему до боли захотелось позвонить Розочке, и он начал набирать телефон в Нью-Йорке. Почему передумал? Ему так захотелось услышать милый голосок своей любимой, что, пока в трубке раздавались длинные гудки соединения, сердце его забухало со страшной силой. Савелию стоило большого труда унять это волнение — тем более на том конце уже сняли трубку.

— Алло? — сказала Розочка, и внутри у Савелия сразу все успокоилось.

«Дома!» — обрадовался он и тут же положил трубку.

Нет, не может он в таком состоянии говорить с Розочкой: прошло слишком мало времени, и наверняка боль от услышанной правды о Савелии пока не прошла; требуется еще какое-то время не только для Розочки, но и для него самого…

XI. Помощь следователю

Как Сергею Петровичу Малютину ни хотелось уйти от возможного позора, связанного с его участием в «домашней» порнухе, он был вынужден остаться на своем посту: возникли новые обстоятельства, заставившие его изменить прежнее решение. Тут не обошлось без Джанашвили, который всерьез обложил Сергея Петровича, и не оставил ему почти никаких шансов на самостоятельные действия.

Вначале Нугзар организовал доставку в приемную Малютина обычной почтой еще одной видеокассеты.

Малютин, услышав об очередной видеопосылке, заперся у себя в кабинете и, велев никого к себе не впускать, с внутренним ужасом и содроганием, предчувствуя близость неприятных минут, включил телевизор. На новой кассете лично его не было, но от этого легче Сергею Петровичу не стало: он увидел на экране, как его уже взрослый сын Андрей со своим приятелем Геной гуляют по Тверскому бульвару. Вот к ним подошла красивая девушка лет восемнадцати, попросила прикурить. Остановилась, поболтала, кокетничая, с парнями… (Почему-то Малютин сразу же подумал — не подставленная ли это ребятам девчонка из профессионалок, которые попались и ему?) Потом на видео был небольшой фрагмент о том, как Андрей пляшет на дискотеке. Было еще несколько эпизодов. В одном, к примеру, камера следила за Андреем, как он выходит из дома и бежит к метро, опаздывая в свой институт.

Сергей Петрович возлагал на Андрея очень большие надежды. Парень делал успехи, радуя отца и мать. Не только родители, но и преподаватели прочили Андрею большое будущее. Малютин хотел пристроить сына на стажировку в какой-нибудь приличный английский университет, но посчитал, что, пока он находится на государственной должности, не имеет права отсылать сына за границу: всегда могли найтись люди, которым было бы интересно, на какие деньги Андрей учится.

Что, объяснять им западную систему поощрительных стипендий? Когда студент на лету схватывает знания и звезды с неба ловит, тогда любой, даже самый престижный в мире университет старается прикормить и приручить такой талант, чтобы впоследствии в своих рекламных брошюрах упомянуть: такой-то известный ученый, общественный деятель или спортсмен-чемпион окончил «наше славное заведение». Знаменитости-выпускники не только поднимали престиж университета, но и предоставляли возможность существенно повысить плату за обучение обычных, ничем не выдающихся, но обеспеченных студентов…