Правовая система Российской Федерации

К первому направлению отнесем сторонника конституционной монархии князя М.М. Щербатова, который в своей статье «Размышления о законодательстве вообще» полагает, что «несть на свете законов, которые бы от времени до времени не требовали некоего направления или перемены», и предлагает создать постоянный законодательный орган, который в процессе законотворчества учитывал бы не только современную правовую ситуацию, но и соблюдал бы принцип преемственности, учитывая «умоначертание народное и расположение страны, пребывающие законы, с какими намерениями они были соделаны, и самые обычаи»[4]. Текст закона должен быть предельно краток, понятен представителям всех сословий. Для этого необходимо соответствие юридических норм моральным, и здесь Щербатов усматривает непреодолимое препятствие на пути создания совершенного законодательства в виде несовершенства человеческой природы, «повреждения разума человеческого». Приходится ограничивать свои естественные права ради гражданских «должностей»: «все твое благоденствие состоит от соединения общества…, воздавай ему за все блага, которые от того получаешь»[5].

По мнению Щербатова, достижению «общего блага» может помешать тенденция, наметившаяся в петровское время и развивающаяся во второй половине века – «размывание» сословий. Щербатов полагает, что это наносит большой вред общественному сознанию и представляет угрозу благополучию страны. «Естественные» отношения образовывали в течение долгого времени духовные общности в рамках сословий, которые теперь разрушаются.

Предоставления крестьянам земли, наделения их естественными правами и свободами Щербатов, как известно, не предполагал, предвидя неизбежное имущественное расслоение, обнищание большой части крестьян и увеличение расходов государства на благотворительность. Социальная обусловленность его взглядов находится в сфере добросовестных заблуждений Просвещения. Он полагает, что социальными процессами можно манипулировать из сферы духовного, что можно изменить общество интеллектуальными усилиями его лучших представителей (писал о необходимости универсализации образования для дворян и о необходимости системности в получении правового образования).

В основе правовых взглядов представителя революционно-радикальной мысли А.Н. Радищева также лежит синтез естественно-правового подхода и положений рационалистических и утилитарных теорий, антропологических философских построений конца XVIII в… но с другими выводами. Обязательным условием достижения «общего блага» Радищев считал уничтожение «рабства» (крепостного права) и утверждение «закона естественного», по которому «польза общественная предъидет пользе частной»[6].

Система правовых категорий Радищева выводится из понятия «общего блага». Включенные в нее понятия «честь», «достоинство», «долг» являются предикатами определяющего понятия «гражданин». Категория «долг», по Радищеву, это прежде всего долг перед своим народом, перед обществом. Человек осознает себя сначала гражданином, значимой частью общественного целого, а уже потом индивидуумом и суверенной личностью. Как гражданин он должен исполнить свои «гражданские должности».

Антропологическая направленность правовых взглядов Радищева определила в качестве критерия справедливости и полезности установления различных форм в сфере государственного строительства «естественную», «натуральную» природу человека. Поэтому юридическим может быть только тот закон, основанием которого служат фундаментальные положения «естественного права». Следовательно, для достижения «общего блага» необходимо, прежде всего, законопослушание всех граждан государства.

По мнению автора «Путешествия из Петербурга в Москву», благополучие всех граждан государства и счастье отдельной личности взаимозависимы и взаимообусловлены в одинаковой мере. Отсюда Радищевым делается вывод, что условия для истинного развития личности могут быть обеспечены только в таком обществе, где жизнь полностью регламентирована конструктивным законодательством. Получаем еще один вариант идеала «полицейского государства».

Что касается позиции С.Е. Десницкого, который со своим коллегой И.А. Третьяковым представлял практически отдельную правовую школу внутри Московского университета, он, как известно, подверг критике и теологическое понимание теории «естественного права», и догматическую моральную философию. Взамен он предложил теорию поэтапного прогресса – идею постепенного совершенствования социальных институтов с учетом изменения потребностей людей.

Итак, русская юриспруденция развивалась в XVIII в. в русле западноевропейской правовой традиции: использовала общеевропейский понятийно-категориальный аппарат, оперировала общеевропейскими правовыми теориями и идеями, находилась уже не в византийском, а в целом в европейском правовом поле. Но ей были присущи значительные особенности, обусловленные исторической уникальностью России, «особостью» ее социокультурного развития.