Правовой самоконтроль оратора

Суд задается вопросом: «Как воспринимается данная фраза рядовым читателем – как выражение мнения автора или же «берется на веру», т. е. расценивается как сообщение сведений?» Для ответа на данный вопрос привлекается, как правило, лингвист, владеющий навыками психолингвистического анализа. Возможно также назначение комплексной психолого-лингвистической экспертизы с привлечением двух специалистов. Вывод эксперта может быть как радикально однозначным (анализируемая фраза воспринимается рядовым читателем как мнение), так и двояким с указанием большей вероятности одного из вариантов (данная фраза воспринимается рядовым читателем как выражение мнения, восприятие в качестве сообщения о фактах возможно, но маловероятно). Эксперт также может сформулировать ответ радикально двояко, не склоняясь ни к одному из возможных вариантов (данная фраза может восприниматься рядовым читателем и как выражение мнения, и как сообщение сведений). В случаях такого двоякого ответа (т. е. при равновероятности восприятия в качестве выражения мнения и сообщения сведений) фраза обычно квалифицируется как «сообщение сведений».

В случае с приведенной фразой эксперт будет руководствоваться тем, что оспариваемое высказывание содержится в публикации, которая была размещена в авторитетной региональной общественно-политической газете с большим тиражом. Автор данной статьи также известен читателям как грамотный аналитик. Кроме того, с лингвистической точки зрения текст статьи структурирован и организован. Выражая свою мысль, автор выстроил систему доводов и аргументов, что сделало текст убедительным. Таким образом, факторы, не имеющие прямого отношения к оспариваемой фразе (авторитет издания и автора, лингвистические характеристики всего текста публикации), говорят в пользу того, что высказывание «И тогда, как это нередко бывает с потерпевшими фиаско хозяйственниками, у Барина проснулись политические амбиции…» будет воспринято рядовым читателем как сообщение сведений.

Наличие во фразе экспрессии, эмоционально-оценочных компонентов не исключает возможности того, что высказывание (или его часть) будет расценено судом как сообщение сведений.

Суд может разрешить вопрос о коммуникативной функции высказывания и без опоры на потенциальное мнение адресата – т. е. базируясь исключительно на формально-объективных показателях – форме и содержании самой фразы. Для этого эксперту-лингвисту адресуется вопрос: «Является ли фраза в полной мере оценочной и выражающей субъективное мнение автора?» Такая формулировка включает в себя исследовательский аспект особого рода: рассмотрение возможности сочетания мнения и сведений в одном высказывании, выяснение их долевого соотношения, а также информативного наполнения. Соответственно, задача эксперта в том, чтобы выяснить, какая часть смысла передана в виде мнения, а какая – в форме сведений.

Приведем фрагмент судебно-лингвистической экспертизы по фразе «И тогда, как это нередко бывает с потерпевшими фиаско хозяйственниками, у Барина проснулись политические амбиции»: