Правый берег Егора Лисицы

– Записку, якобы объясняющую самоубийство, взял из его же бумаг. Он все неплохо обстряпал – все знали, что Нанберг потерял жену. Лишился должности. Клиника, потом припадки, нервы. Его вызывали в милицию, подозревали, – я говорил, стараясь осторожней подбирать слова. – Самоубийство для всех логичный выход. Но застрелил-то Кравцов его из своего пистолета и вот тут дал слабину, занервничал. Не рискнул избавиться от оружия, если бы всплыло, то пришлось бы отвечать, объясняться. Да и не думаю, что он знаком с принципом баллистической экспертизы.

Вера Леонтьевна уже не плакала.

– Но зачем, зачем?

– Уж так вышло. Нанберга он не любил, презирал, жену его использовал. Мелочный гад, письмо в Армавире написал, кстати, он. Попросил девицу из канцелярии, чтобы был женский почерк. Думаю, Нанберг стрелял в него на пароходе.

Она не слушала, отвернулась к окну.

– Что же теперь?

– Суд разбирается, не знаю.

– Получается, как и хотел Леон. Агнесса мертва и он…

Вряд ли Нанберг именно этого хотел, но я не стал спорить.

– Вот, я хочу отдать вам. – Она протянула мне револьвер Нанберга. – Мне вернули. Не хочу его хранить, пусть вам будет, на память. Гравировку можно убрать, если захотите.

Как мог я ее немного успокоил и проводил. Гравировку с пластины на револьвере я сбивать не стал, чужие инициалы и дата со временем совсем стерлись.

Автор выражает благодарность

А. П. Сабитову, легендарному сыщику, полковнику милиции в отставке за уникальные сведения о работе донского сыска и вдохновение.

Д. Мальцеву, судебно-медицинскому эксперту и криминалисту за великолепно точные и профессиональные советы.