Праздничный коридор. Книга 2

– Скорее всего, это мой личный стиль одежды, перенятый много лет назад у моей мамы. Я с уважением отношусь к своей родословной, но звание княгиня, это не профессия и не образ жизни, а всего лишь генетический род княжеской фамилии.

– Как мне известно, свое образование Вы получили в советском вузе. Оно вас устраивает?

– Окончание даже самого престижного высшего учебного заведения закладывает в человека начальные, неглубокие знания, и чтобы стать настоящим профессионалом или просто образованным человеком необходимо постоянно самостоятельно совершенствоваться – переучиваться, переаттестовываться и учиться заново. И так всю жизнь.

– Ваше самосовершенствование предусматривало изучение иностранных языков? Какими языками Вы владеете в совершенстве, а какими пользуетесь в разговорной речи?

– Да, я владею разговорной речью на немецком, английском, французском языках и иврите. В детские годы мне повезло на дружбу с замечательным взрослым человеком, лингвистом, как говорят «от бога», она-то и привила мне любовь к изучению иностранных языков.

– Ваш неравный брак предопределен вашим генетическим родом? Эта ситуация вас не напрягает?

– Немного напрягает, но я стремлюсь дотянуться до уровня своего мужа и надеюсь быть с ним когда-нибудь на равных.

Журналистка выключила микрофон и засмеялась:

– Я имела в виду разницу в возрасте и Вы, конечно, мой вопрос поняли. Но этот ответ меня тоже устраивает. Я была рада с вами познакомиться и надеюсь, что эта встреча не последняя.

Зосе собеседница тоже понравилась, расстались они вполне довольные друг другом. Интервью молодой княгини состоялось, интрига исчезла, и возле забора дома Анцева перестали появляться люди с камерами. Семья могла возвращаться в свой ареал.

А Зося с отцом и Дарьей Никаноровной улетели в Горевск. Как и предполагала Зося, опекать ее стали с удвоенной силой, но это ее не угнетало и нисколько не смущало – это была ее семья, ее поддержка и опора.

Дарья Никаноровна, не раздумывая, приняла решение о назначении нового директора в свою клинику и перемене места жительства.

– Остаток своих дней, – объяснила она свой поступок, – я хочу прожить рядом с вами. В моей жизни было много работы и никакой личной жизни. Пора компенсировать дефицит счастья за счет общения с вами.

Предложение руки и сердца от Николая Васильевича она получила несколько десятилетий назад, а сейчас им предстояла простая формальность оформления своих отношений. Дарья Никаноровна мечтала о венчании в церкви, но эту церемонию они отложили до рождения внука, а вот Горевский загс посетили, и их паспорта украсились штампами, подтверждающими создание семьи.

Чарышев чувствовал себя молодым и счастливым – каждый день после работы его встречала любимая долгие годы женщина, а Зосенька скоро должна была родить еще одного ребенка.

Под надзором Чарышева и Дарьи Никаноровны Зося навестила Аркадия, чем привела его в шоковое состояние. Аркадий никак не ожидал увидеть эту аристократку за стенами, обтянутыми колючей проволокой. Начальник лагеря выслушал Чарышева и Зосю, взял их паспорта, пролистал все странички.

А затем лично сам проводил в комнату для свиданий с заключенными.

Зося поблагодарила Аркадия за «пацанов» и помощь, передала ему огромные пакеты с продуктами, сигаретами и прочими необходимыми в тюремной жизни вещами. Пакеты собирал сам Чарышев, а он-то знал все сложности лагерной жизни.

На прощание Зося поцеловала Аркадия в небритую щеку и пожелала скорейшего освобождения. Аркадий Зосин поступок оценил по достоинству и для себя решил, что пока он жив, с головы этой дамочки не упадет ни один волос.

Людмила за время Зосиного отсутствия добросовестно и кропотливо работала с денежными средствами и после возвращения Зоси в Горевск все депозиты переоформила на ее имя. Боялась Людмила не только Божьего гнева, но и бандитских разборок.

Зосин прогноз доходности капитала Михаила Исааковича и Розы Самуиловны начинал сбываться. Через несколько месяцев деньги, заработанные от вложений на банковские депозитные счета, можно будет конвертировать в валюту и снова разместить в депозиты, но от имени благотворительного фонда.

Валютные счета благотворительного фонда Зося решила открыть в московском банке «Капитал К». Александр Михайлович обещал выплачивать по депозитному счету неплохие проценты, и их как раз должно было хватить на содержание детского приюта и оплату счетов за выполненные строительно-монтажные работы по восстановлению здания монастыря.

Кроме того, этот депозит становился гарантией дальнейшего финансового благополучия детского приюта, да и всего монастыря в целом.

В «Проминвестбанк» Зося не звонила и не наведывалась, но в ближайшие дни хотела навестить могилу Авдея – может там, где покоится его прах, она поймет какие цели он преследовал, когда планировал похищение Санечки. Зосю угнетало чувство собственной вины за его прерванную жизнь. Возможно, он действительно по-настоящему влюбился в нее, а когда понял, что это любовь навсегда останется безответной, то ушел из жизни.