Праздничный коридор. Книга 3

Вот такая получилась богатая семейная жизнь с дочерью богатых родителей, а где-то жила Зоська… Мать перед смертью успела ему сказать, что Зоська была беременна от него. Как теперь оправдаться перед панночкой и смотреть в глаза ее мужа? Сбежать куда-нибудь подальше? А воспоминания? От них не удается избавиться, хотя с тех событий прошло много лет.

Петя упрямо тряхнул головой:

«Чтобы избавиться от воспоминаний, нужно добиться прощения панночки, моего верного, любимого друга из нищего детства. И я его получу! Обязательно! Вот мы и приехали».

Машина въезжала во двор дома. Навстречу им из дома выбежала панночка, вслед за ней охранник. Зося побежала рядом с машиной, приглядываясь через затемненные стекла в лицо спящей девочки и делая какие-то знаки Божене, а может, ему, бывшему другу, Пете Котовичу.

Охранник трусцой следовал за хозяйкой и знаками приказывал Пете немедленно остановиться, он отвечал за безопасность и здоровье хозяйки. Петя притормозил, вышел из машины и отнес дочь в дом. Там, возле Зоси немедленно засуетились люди в белых халатах.

Со второго этажа, по лестнице торопливо спускалась Олюшка, видимо, сбежала от няни. Зося сразу заметила розовую пижамку и смешные детские тапочки дочери среди белоснежных халатов врачей и не стала ее останавливать. Она хорошо знала свою дочь, и сразу догадалась о причинах ее непослушания – Олюшка торопилась помочь своей подружке Зоське. Зося что-то тихо сказала врачам, и они пропустили Олюшку к дивану, на котором лежала девочка. Через несколько минут Зося открыла глаза и обняла Олюшку.

Петя почувствовал тугой комок в горле, и постарался незаметно выйти из комнаты.

О дочери есть кому позаботиться, а ему нужно выполнить поручение Александра Михайловича, а потом вернуться в загородный дом, где, возможно, еще понадобится его помощь.

Анцев проводил взглядом машину, которая увозила найденную девочку и облегченно вздохнул. Бесцельно ожидать рассвет – большая роскошь для делового человека. Сначала Александр Михайлович вызвал инкассаторскую машину своего банка, а затем занялся осмотром здания.

То, что Валентин Захаренко оказался в одиночестве его насторожило. Такого не могло быть по умолчанию! Значит, здесь был кто-то, очень близкий Валентину. Предварительно собранные на Валентина характеристики утверждали его неспособность к принятию самостоятельных решений. А факт похищения ребенка говорил об обратном. Только решительный человек смог бы кинднепинг использовать в качестве привинтимной меры против оказываемого на него давления.

«Как ни горько это сознавать, – размышлял Анцев, – но этот третий человек в компании Захаренко мой сын, Александр. Он прячется где-то в доме, я это чувствую. В Лондоне его нет, я в этом уверен. Все, что нужно было сделать, чтобы он в скором времени объявился, я уже сделал. Его овердрафт отменен и счет заблокирован. Видимо, он пока об этом не знает. Здесь он был, здесь. Вместе с Захаренко сидел на мешках с валютой, поэтому состоянием своей кредиткой карточки не озаботился. Но сегодня, из-за внезапности нашего появления, Саша, скорее всего, успел только ноги унести, а вот денег прихватить не удалось. Все мешки опломбированы, вскрытых нет. Через пару дней он поймет, что стал нищим, остатком с его кредитки можно рассчитаться разве, что за небольшую пиццу. Татьяна тоже не работает, совсем недавно просила оказать ей финансовую помощь. Я ей выдал кредитную карточку, но там жесткий лимит овердрафта. Оплата коммунальных услуг и материальное обеспечение текущей жизни. С ее карточки авиабилет до Лондона не оплатишь. Придется моему сыну легализоваться и появиться в банке. Там и поговорим. Буду надеяться, что к тому времени он глупостей не наделает. Какую бы он ко мне ревность не испытывал, это не оправдывает его поступки. В его воспитании я что-то серьезное упустил. Утешает, что во всей этой истории появились положительные моменты. Хотя бы вот этот дом. Родовое поместье Зосенькиных предков. И обожаемая моей дочерью княгиня Ольга здесь жила. Сегодня же наведу справки об этом доме. Не могли власти его официально продать. У дома есть законные владельцы. Князь Чарышев Николай, княгиня Зоя Чарышева и княжна Ольга Чарышева прошли официальную регистрацию в Дворянской Родословной Книге и получили об этом свидетельство из Дворянского Собрания. Александр от регистрации твердо отказался. Его аргумент «мы с папой рабоче-крестьянского происхождения» никто оспаривать не стал, тем более что Зосенька не хотела выносить за пределы семьи историю рождения сына. Скорее всего, права на этот дом у братьев Захаренко не оформлены. Возможно, за хороший откат они добыли какой-нибудь договор на долгосрочную аренду. Все это мы исправим и вернем моей Олюшке ее дворянское поместье».

Пока Анцев обходил одну за другой комнаты особняка и гадал, в которой из них могли быть личные покои княгини Ольги, Петрович нашел обжитую спальню Валички.