Праздничный коридор. Книга 3

И она решила, что со всеми контролирующими службами нужно сосуществовать мирно, никому и ничего не доказывать. Для улаживания конфликтных ситуаций она придумала другой, более надежный способ – она стала ежемесячно выделять из своего бюджета определенную сумму денег для выдачи бонусов отдельным лицам из состава контролирующих ее деятельность городских служб.

Принятые ею меры позволили сначала резко сократить количество сыпавшихся на ее голову проверок, а затем и совсем от них избавиться.

Денежные средства для дачи взяток она изыскала из внутренних источников – сократила расходы на выплату заработной платы наемным рабочим.

Сначала уменьшила до минимума зарплату обслуживающему персоналу, тем же самым сельчанкам, потом ввела систему штрафов. И эту систему распространила уже на всех рабочих, на строительные бригады тоже.

В результате, к моменту выдачи зарплаты некоторым ее штатным сотрудникам уже получать было нечего.

Анна Егоровна, жена Иванечки, работала у Людмилы с первых дней ее предпринимательства, и нарадоваться не могла своей удаче. Деньги Людмила ежемесячно платила ей всегда в один и тот же, оговоренный ими при найме на работу, день. Сумма для обнищавшей крестьянской семьи была немалая, и Анна Егоровна старалась добросовестно исполнять порученный ей участок работ.

Людмила Ивановна переложила на добросовестную колхозницу все домашние дела – и продукты закупить, и белье принять из прачечной и обеды-ужины приготовить, и по дому прибраться, но Анна Егоровна не жаловалась. Приходила на работу ранним утром и возвращалась домой, когда Иванечка, справившись со своей дворовой скотиной, досматривал, уже даже не первый, сон. Конечно, уставала, но приносимая ею домой заработная плата, того стоила.

Когда Людмила ввела свою систему штрафов, на Анну Егоровну, как и на всех остальных, сплошным потоком посыпались замечания и нарекания – и вилки плохо вычищены, и постельное белье приобрело серый цвет, и суп пересолен и приготовлен-то он по старинке, слишком густой и наваристый. Анна Егоровна смущалась, обижалась и старалась пуще прежнего, но когда пришел день зарплаты, то оказалось, что заработала она за месяц одну буханку черного хлеба. Надо было бы на следующий день оставить свою работу, но дома они с Иванечкой решили, что может, Людмила Ивановна постращала их, чтобы уважения к ней больше было, а в следующем месяце все наладится.

Но месяцы сменялись друг за другом, а зарплаты как не было, так и нет. И снова, извечное крестьянское терпение и надежда на улучшение настроения предпринимательницы заставляли Анну Егоровну вставать вместе с деревенскими петухами и бежать по лесной дорожке, чтобы весь день горбатиться на чужом хозяйстве.

Вскоре горячее питание для рабочих было отменено, но у Анны Егоровны работы не поубавилось – Людмила начала чувствовать себя местной помещицей, и приказала за старым домом разбить огород и сад, а на зиму заготовить для ее личного стола и заезжих заграничных туристов баночки с вареньем, джемом, огурчиками, грибочками и другими разносолами.

И снова Анна Егоровна не перечила, раз Людмила Ивановна так распорядилась, значит, будет все исполнено. Людмила была довольна Анной Егоровной – работает бесплатно с утра до ночи, да еще и домашние гостинцы от Иванечки приносит – парное молочко, диетические яйца, а, то и домашнюю курочку или уточку.

«Какие все-таки рабы, эти крестьяне, – думала Людмила, – как их не унижай, а они не обижаются. Даже с этими забулдыгами, которые себя гордо величают строителями, все гораздо сложнее».

Не выплачивать строителям, ранее оговоренную сумму, было действительно достаточно сложно. Но Людмиле и это вполне удавалось. Окончательный расчет за выполненные работы она еще ни одной бригаде не выплатила в полной сумме. При приемке выполненных работ Людмила всегда умела зацепиться за самый незаметный брачок в работе, и раскрутить его до значительных размеров, дающих ей право удерживать из зарплаты рабочих значительную часть причитающихся им денег.

Вскоре, о Пеликанихе и ее непомерной наглости и жадности знали все рабочие строительных специальностей города Горевска. Пеликаниха – презрительная кличка, приклеенная ей собственным пришлым сожителем Никитой, который резал из дуба наличники для ее домов и, одновременно, делил с ней постель, и все блага семейной жизни.

Любовник из Никиты был никудышный – короткий, не приносящий удовольствия секс, да и тот один раз в неделю. Зато сам Никита использовал их сожительство на полную катушку – жил вместе с Людмилой в ее доме, спал в ее кровати, ел за ее столом, работал лениво, деньги требовал каждый день.

Людмила выдавала ему, правда, мизерными суммами то на сигареты, то на травку, то на суши или другую лоточную еду, по которой Никита иногда скучал. По времени выполнение сделанного ему Людмилой заказа Никита растянул на два срока, но когда закончил, и попросил расчет, то Людмила ему предъявила список претензий к его работе и расходов на содержание. Там присутствовал и плохой секс, и домашняя еда, и мелкие авансы, и чистая постель, и белье.