Праздничный Коридор

– Нет, все в порядке. Я звоню с работы, мы тут заканчиваем последние проводки и проверяем баланс. Освобожусь поздновато, часов в одиннадцать вечера, но думаю, что добраться домой успею к бою курантов. Ой, что-то я не то говорю – заработалась окончательно. Я же звоню по поручению тети и дяди. Они сказали, что давно собирались вас пригласить к нам на чай, да все как-то не получалось. А сейчас очень подходящий случай – у нас тетя Рози постаралась, и как она сама говорит – все получилось, и торт, и пирожки, и салатики. Если вы не заняты, то приезжайте к нам встречать новый год. Мы все будем вам рады!

– Спасибо, Зося. А уж как я рад. Обязательно приеду. Но и у меня к вам есть предложение – я тут совсем недавно переехал в свой дом и хочу вам его показать. Давайте встретим новый год у вас, а потом все вместе поедем ко мне, на свежий воздух. Мой дом в лесу стоит, а возле самого крыльца растет живая елочка. Договорились?

– Просто замечательно. Тогда вы езжайте к нам домой, а я скоро тоже приеду.

Чарышев понял, что неожиданным счастьем быть в праздник возле дочери обязан Розе Самуиловне и Михаилу Исааковичу. Он быстро переоделся и поехал к ним домой. Зося приехала за час до нового года. Убежала в свою комнату, привела себя в порядок, а затем позвала Чарышева:

– Николай Васильевич! Зайдите ко мне – хочу показать вам одну, нет, даже две, реликвии.

Когда Чарышев вошел в ее комнату, Зося уже держала в руках икону Пресвятой Богородицы.

– Посмотрите, пожалуйста, на икону и распятие. Может, вы сможете мне что-нибудь рассказать об этих вещах?

Чарышев бережно взял в руки икону и поцеловал ризу.

– Да, мне знакомы эти ценности. Список Казанской иконы Божьей Матери был заказан монаху-иконописцу моим пра-, пра-, прадедом. Тогда же и риза была сделана из золота и серебра. С тех пор икона передается в наследство по женской линии моего рода. Ей молилось несколько поколений моих предков. Я думал, что икона утеряна, потому что последней ее владелицей была моя бабушка, а она давно умерла. Но икона, слава тебе Господи, нашлась, даже драгоценные камни с ризы не упали. Спасибо, Зося, что так бережно хранила икону и распятие.

– Вы можете их забрать, Николай Васильевич.

– Нет, Зося. Икона и распятие по праву принадлежат тебе и будут охранять тебя от бед и напастей.

– Вы мой отец?

– Да!

Чарышев проглотил тугой комок, подкативший к горлу, и внезапно осипшим голосом спросил:

– Ты давно об этом догадалась?

– Нет

– А как?

– Методом анализа наших отношений. Кроме того, я всегда верила, что отец меня найдет. А вы не заметили, что мы с вами похожи? Вот, – Зося положила свою руку на его ладонь, – смотрите, одинаковые. Но приметы внешнего сходства я начала искать, когда поняла, что многие мои черты характера почти с точностью повторяют ваши. А сейчас вы узнали икону, которая передана мне старушкой-ведуньей через мою маму, когда я еще и не родилась. Я вам расскажу все, что знаю об этой старушке от своей мамы. Мистика какая-то. Но сейчас понятно, что эта старушка – моя прабабушка.

В дверь заглянула Роза Самуиловна:

– Заговорщики! Пора к столу, старый год через несколько минут заканчивается. Нужно его проводить и встретить новый, который, ну, просто обязан быть счастливым и благодатным годом для вас обоих.

Глава 10

Зося по-прежнему каждое утро встречалась с Чарышевым. Они вместе завтракали, говорили и не могли наговориться обо всем, что с ними происходило раньше или мучает сейчас. Отцом назвать его Зося пока не решалась, он так и оставался для всех влюбленным в нее пожилым чудаком. Чарышеву было мало их утренних встреч, и он стал частенько забирать Зосю из банка в обеденный перерыв или подвозить домой после работы. Выходные дни они вместе с Розой Самуиловной и Михаилом Исааковичем проводили в загородном доме Чарышева. Чарышев неоднократно просил их всех переехать в свой большой дом, все обещали подумать, но переезд откладывали на неопределенный срок. В конце концов, он понял, что пожилые люди были привязаны к городской квартире, боялись менять свои привычки, а может, в первую очередь – вид из окна.

В банке, в отношениях с коллегами, Зося ощущала некоторый холодок недоверия и зависти. Интеллигентка от рождения, Зося никогда не принимала участие в разговорах, касающихся чьей-то личной жизни, что ставило между нею и рядовыми банковскими служащими определенный барьер. А безупречный внешний вид и дорогая одежда не нравились руководителям среднего звена – не многие из их состава могли позволить себе подобную одежду и соперничать с нею на равных. Заработная плата банковских служащих обеспечивала только прожиточный минимум от аванса до зарплаты. За ее спиной банковские кумушки неодобрительно качали головами и шептались, что одета она явно не по карману. Особенно всех поразила ее новая дорогая шубка.