Праздничный пикник

– Ерунда! – фыркнул Корби. – Моя дочь умеет за себя постоять. Если вам нужна причина, по которой я мог бы убить Фила Холта, придумайте что-нибудь позатейливее.

– Я постараюсь, мистер Корби. Вы президент профсоюза. Мистер Холт также занимал в нем ответственный пост. А сейчас первые полосы газет пестрят заголовками о финансовых аферах, которыми занимались многие профсоюзы. Нет ли у вас или не было ли у мистера Холта причин опасаться расследования?

– Нет. Пусть расследуют все, что хотят.

– Вас не вызывали к прокурору?

– Нет.

– А мистера Холта?

– Нет.

– А других руководителей вашего профсоюза?

– Нет. – Одутловатая физиономия и лысина Корби порозовели. – Вы опять идете по ложному следу.

– Но, по крайней мере, по другому. Вы должны понимать, сэр, что, если мистер Дилэни возьмется за нас всерьез, дела вашего профсоюза заинтересуют его в первую очередь. Возможность убить Филипа Холта была у каждого из нас. Орудие убийства лежало под рукой. Остается только найти мотив. Если ваш профсоюз замешан хотя бы в каких-то махинациях, способных выплыть наружу, я бы советовал вам рассказать об этом сейчас, чтобы мы обсудили, могут ли они иметь отношение к тому, что нас волнует.

– Нет, нет и нет. – Корби побагровел. – Если кто и пытается бросить тень на наш профсоюз, то все это только досужие сплетни. Газеты подняли такую шумиху, что под подозрение попали все профсоюзы. У нас все чисто, комар носа не подточит.

– А что за сплетни вы имели в виду?

– Любые. Я мошенник. Среди руководства одно жулье. Мы разворовали кассу взаимопомощи. Продались воротилам бизнеса. Крадем карандаши и скрепки.

– А вы не могли бы уточнить: какие сплетни более всего ставили вас в неловкое положение?

Корби вдруг словно отключили. Он вытащил из кармана сложенный вчетверо носовой платок, развернул его, промокнул лицо и лысину, затем аккуратно сложил платок и упрятал в карман. И лишь тогда снова посмотрел на Вульфа.

– Если хотите знать точнее, то это даже не сплетня, – промолвил он. – Это наше внутреннее дело. Но о нем наверняка станет известно, и я не вижу причины что-либо скрывать от вас. Кое-кому из нашего профсоюза предъявлено официальное обвинение в получении взяток от посредников. Фила Холта тоже впутали в эту историю, хотя он тут ни при чем. Во взятках обвинили не его людей. Но он был зол как черт.

– Не предъявляли ли обвинений вам?

– Нет. Мне полностью доверяют.

– Вы сказали – посредники. Относятся ли к ним и поставщики?

– Конечно. Многие поставщики – посредники.

– Не упоминалось ли в связи с этим имя X. Л. Гриффина?

– Я не вправе раскрывать имен. Пока все эти сведения строго конфиденциальны.

– Премного благодарен, Джим. – Тон X. Л. Гриффина столь же походил на благодарный, как Северный полюс – на Южный. – Теперь мы квиты?

– Прошу прощения, – произнес Дик Веттер, вскакивая с кресла. – Уже почти двенадцать, а нам с мисс Корби пора идти. Мы не можем тянуть с обедом, не то я опоздаю на обсуждение сценария. Да и вообще, мне кажется, вы тут занимаетесь ерундой. Пойдем, Флора.

Девушка чуть поколебалась, но потом встала. Веттер двинулся было к двери, но, услышав из уст Вульфа свое имя, остановился и обернулся.

– Прошу меня извинить, – сказал Вульф. – Мне следовало помнить, что вы спешите. Не могли бы вы чуть задержаться? Минут, скажем, на пять?

Любимец публики снисходительно усмехнулся:

– Чего ради? С моей биографией вы можете ознакомиться в «Телегиде» или, скажем, в журнале «Клок». Повторяю: вся эта ваша затея – полная ерунда. Если один из нас и в самом деле убийца, могу лишь пожелать вам успеха, но эта болтовня ни к чему не приведет. Ничего, что я так прямо говорю?

– Бога ради, мистер Веттер. Но если в ходе расследования выяснится, что вы солгали или умолчали о каком-либо важном факте, это уже будет любопытно. Кстати, в публикациях, которые вы столь любезно упомянули, говорится о ваших взаимоотношениях с мисс Корби?

– Чушь собачья!

Я пожалел, что ни один из двадцати миллионов поклонников и воздыхательниц не слышит своего кумира.

Вульф покачал головой:

– Меня вы, конечно, можете презирать, мистер Веттер, но с полицией этот номер не пройдет. Я уже спрашивал вас, друзья ли вы с мисс Корби? Вы поинтересовались, имеет ли это отношение к делу, и я ответил, что, возможно, нет. Теперь, когда вскрылось, что Фил Холт приставал к ней, я повторяю свой вопрос. Дружны ли вы с мисс Корби?

– Конечно дружны. Я веду ее обедать.

– Вы увлечены ею?

Улыбка Веттера чуть потускнела, но он по-прежнему улыбался.

– Вопрос довольно щекотливый, – поморщился он. – Что ж, отвечу. Я публичный человек и должен следить за тем, что говорю. Если я отвечу «да», то завтра эту новость подхватят все газеты и я получу десять тысяч гневных телеграмм и миллион писем. Если я скажу «нет», когда мисс Корби стоит здесь рядом со мной, это будет невежливо по отношению к ней. Поэтому я просто не отвечу. Пойдем, Флора.

– Еще один вопрос. Насколько я понял, ваш отец работает в одном из нью-йоркских ресторанов. Известно ли вам, не замешан ли он в ту историю со взятками, о которой поведал нам мистер Корби?