Праздник чувств

Она поняла, что явно задела его за живое, но это не оправдывало его грубость.

– Извини, – сказал он, опускаясь на другой диван.

Вот и все ее фантазии об одеялах, спальне и…

«Прекрати немедленно!» – мысленно одернула себя Джесс.

– Мысли о разыгравшейся стихии и о том, как дом выдержит ее, выводят меня из себя. Я не должен вымещать злость на тебе. И я вовсе не имел в виду, что ты нуждаешься в заботе, – примирительно сказал Руфус.

– Извинения приняты, – ответила Джесс, решив не давить на больную мозоль. Не ее дело, если у него были неприятности из‑за того, что произошло с его семьей за последние пару лет. Если он чувствовал вину за то, что вывез их из поместья Аптон. После того как утихнет метель и снег растает и закончится это странное Рождество, она больше никогда его не увидит. Он может зализывать свои раны или игнорировать их, ей без разницы.

– Ты много успела прочитать? – спросил он, и Джесс с благодарностью ухватилась за перемену темы.

– Едва одолела три страницы, – ответила она, откидываясь на спинку дивана. – Читаю со скоростью улитки, вчитываюсь в каждое слово и получаю удовольствие. Это так прекрасно, когда некуда спешить.

– Ты по‑прежнему хочешь посмотреть рождественский фильм? Электричество сейчас работает без перебоев.

– Конечно. Если это означает, что мне не придется покидать диван до конца дня. Разве что перекусить.

– Или пообедать, – предложил Руфус.

– Верно. Обед. На отдыхе мои биоритмы тоже отдыхают. Ты знаешь, что планировала Лара? Она настоящая гурманка. Мне до нее далеко, – сказала Джесс.

– Пойдем со мной. – Руфус поднялся с дивана и протянул ей руку.

Джесс внутренне напряглась, потому что знала, что пока не выработала иммунитет к его прикосновениям. Если бы она только могла оставаться равнодушной. Их пальцы переплелись, и ее рука скользнула в его ладонь. Приятное тепло разлилось по ее телу от этого прикосновения. Он просто проявил вежливость, а она буквально растаяла. Ей было интересно, что чувствует Руфус, но его лицо оставалось непроницаемым.

Она последовала за ним на кухню и задержалась у двери кладовой. Пока он осматривал полки, Джесс вспомнила, как она загорелась вчера, когда они нечаянно оказались вместе в тесной кладовке. Но тогда она инстинктивно отскочила от него, потому что не хотела оказаться на скользкой дорожке, которая неизбежно приведет к чувствам и может снова закончиться разбитым сердцем. Но с тех пор у нее было время подумать. Подумать, в частности, о том, чего она хочет. Потому что с кем она этого хочет, ей уже было ясно. Надо затеять легкую любовную интрижку без взаимных обязательств и просто получить то, чего они оба явно жаждали.

Но сначала все‑таки следует удостовериться, что и Руфус хочет того же. Обычно она не колебалась и спрашивала партнера напрямую, но сейчас ситуация была другая. Она первая прервала поцелуй, и они негласно решили оставаться целомудренными по отношению друг к другу. Джесс задумчиво уставилась на крепкие ягодицы Руфуса, обтянутые джинсами. Он в этот момент обернулся, поймав ее взгляд. Уголки его рта приподнялись, и он спросил, помахав бутылкой шампанского:

– Как насчет бокала игристого для утоления жажды?

«Интересно, какую жажду он имеет в виду?» – подумалось Джесс.

– Давай поставим в холодильник на потом, – предложила она. Джесс стало интересно, намеренно ли Руфус провоцировал ее, потому что она действительно была заинтригована. Но свои карты открывать пока не собиралась. По крайней мере, до тех пор, пока она не будет уверена, что они оба знают, чего хотят, и смогут потом считать это рождественским приключением без продолжения.

Они нашли на полках крекеры, сыр, оливки, соус чатни и другие закуски и устроили роскошный пикник на кофейном столике у камина. Джесс уселась на ковер, поджав под себя ноги, и наполнила тарелку, пока Руфус искал фильм.

– Что ты хотела бы посмотреть? Романтическую комедию? Боевик? Мелодраму?

– Боевик, – немедленно отозвалась Джесс. – И за окном, похоже, экшен, – заметила Джесс, подойдя к окну, чтобы задернуть шторы.

Руфус подошел и встал позади нее. Небо было свинцово‑серым. Их утренние следы, оставленные во время прогулки, замело. Из старых оконных рам тянуло сквозняком, но тело Руфуса излучало тепло. От него исходил слабый запах дыма и специй. Все ее рождественские фантазии слились в одном мужчине. Она вдохнула этот аромат полной грудью и не смогла сдержать улыбку на лице, просто зная, что он рядом. Если откинуться назад, совсем чуть‑чуть, она прикоснулась бы к его широкой груди. Она ощутила бы исходящий от него жар, почувствовала бы, как ее тело расслабляется в нем. Но вместе с этим она должна быть уверена, что сможет потом уйти.

У нее никогда раньше не было подобной проблемы. Но, с другой стороны, ее никогда так и не тянуло к кому‑то. Они заперты здесь всего на несколько дней. Их жизни разделяют сотни километров, в прямом и переносном смысле. У них не будет повода снова увидеться. Пройдет еще два или три дня. Самое большее – четыре.

Ну и как сильно она может влюбиться в него за четыре дня?