Праздный дневник

* * *

Каждый раз, уходя, попадаю
В незнакомую зону судьбы.
Приближаясь к заветному краю,
Где просторы и вера в кабы —

Кабы был я инее, чем люди,
Кабы ты пожалела меня,
К голове на серебряном блюде
Ты прибавила тело огня.

И, летая по белому свету,
Поперек или вдоль наугад,
Я причалил бы к прошлому лету
У литых с позолотой оград.

И набрав незеленого древа,
И устроив с удобством ночлег,
Я согрел бы вас так, королева,
Чтобы сердце исторгло побег.

5 апреля 2005

* * *

Пустота, одиночество, ночь.
Полчаса до усталого сна.
Я бы выпить с тобою непрочь
У отмытого утром окна.

Я налью полбокала вина,
Мягким яблоком вкус заглушу.
Почему я сегодня, луна,
Никого ни о чем не прошу?

За окном голубеет фонарь.
Поздний снег ноздреват и жесток.
Бормочу, как седой пономарь,
Из Катулла печальный стишок.

Может, с жизнью исчерпан контракт?
Может, вечность уже за плечом?
И качается маятник в такт.
Ни о чем, ни о чем, ни о чем.

9 апреля 2005

* * *

Наконец-то будет детство,
Что мне нынче по плечу, —
То единственное средство:
Жить вчера, как я хочу.

Мы с тобой построим сани,
Дом построим и очаг,
Будем жить там только сами,
С бездной нынешней в очах.

Все дожди да будут наши
В этой шири голубой.
А когда мы станем старше,
Мы поженимся с тобой.

И венчаться под ракитой
Нам придется, милый мой,
Слава Богу, в неубитой
Жизни, грешной и живой.

16 апреля 2005

* * *

Осинник чист, и лопухи теплы,
И руки пахнут жизнью и простором,
И мы с тобой на берегу Ветлы
В том будущем единственном, в котором

Нам жить дано открыто и всерьез,
И все исчислить медленно и точно,
Качаться в такт у стонущих берез
Навеселе, туманно и бессрочно.

И жить, как жить пришедшему дано
В случайный мир неутолимой страсти,
Чтобы подняться на любое дно
И жить в его велении и власти.

И знать, что мы – отсюда до всегда —
Еще вернемся в тайные чертоги.
И нас услышит мертвая вода,
Живою став на выдохе в итоге.

16 апреля 2005

* * *

Оставайся одна в незатейливом доме,
Где болтаются призраки в сонной гульбе.
Словно нет никого у тебя, милая, кроме
Нездоровья людей, что бесследно прошли по тебе.

Я сыграю навзрыд твою бедную долю,
Я ладони свои расстелю под тобой.
И немного, мой друг, про себя поглаголю,
Помогая продлить твой мучительный бой

С этой жизнью шальной, не вписавшейся в норму,
В этой самой мирской полуночной поре,
Мы оставим себе только пеструю форму,
Что нужна дуракам в надоевшей игре.

Я, конечно, готов, я, конечно, сыграю
Эту музыку в хаосе громкого грая ворон,
Я тебе не скажу, что полжизни уже умираю,
А скажу – не поймешь, погруженная в страхи и сон.

17 апреля 2005