Пражская весна

– Хорошо. Тогда я объясню, что там произошло. Итак, товарищ Семичастный, слушайте и учитесь. Дело было уже после того, как с третьего января сорок второго года в Ленинград не поступил завоз продовольствия. Чиновники Смольного потеряли контроль над городом. Вернулся бандитский Петербург. Все продовольствие было сосредоточено на Бадаевских складах. Чиновники получали рекомендации рассредоточить запасы по районам и организовать распределение, но это сделано не было. В это время уголовники, а это были настоящие матерые уголовники, прошедшие Гражданскую войну, завершающие свои отсидки в стольном граде, и очень не любившие советскую власть, вступили в контакт со врагом.

– Но у них ведь была совесть! – перебил Семичастный.

– Дорогой мой товарищ, – обратился к нему генсек, – воровские авторитеты были взбешены тем, что Советская власть вернула Уголовный кодекс, кроме того, из-за Гражданской войны криминал имел серьезные противоречия с властью. Поэтому урки, сошедшись с фашистами, не считали это преступлением. Итак, благодаря вредительству чиновников Смольного криминал сдал координаты складов вражеской авиации. Бадаевские склады разбомбили, но урки были наготове и во время пожара растащили оставшуюся провизию, а там было немало, и естественно, стали после этого ею фарцевать. Вот так свинство чиновников привело к трагедии крупного масштаба.

– Товарищ Семичастный я более не желаю, чтобы вы, как мои партийные товарищи наступали на одни и те же грабли и несли потери. Новочеркасск спровоцировал утечку информации о внутренних разборках криминала, чиновников и партократии в зарубежные разведки и наши враги этим воспользовались. Нужно быть готовыми к провокациям, поэтому и предлагаю план, включающий восстановление МВД по всей стране, подготовку Ленинграда как практического логистического центра на случай националистических восстаний в Прибалтике. После XX съезда повылазила вся националистическая шушера и стала качать права в ущерб социалистической справедливости.

Семичастный был в шоке, такой вариант развития он не рассматривал, хотя в Комитете были достаточно сильные аналитики.

Косыгин только качал головой от такого финта генсека. Алексей Николаевич понимал, что Прибалтийское лобби было сильно своим финансовым анализом и прибалты использовали все щели и дыры, чтобы решать дела в свою пользу. В то же время Алексей Николаевич и как блокадник и как фронтовик понимал, что именно оскорбило Брежнева. Брежнев хоть и был на войне представителем Политуправления, но так же проливал кровь за Советскую власть и такое попрание результатов Великой Отечественной его оскорбляло. В общем, Косыгин понимал Брежнева как фронтовика, но не понимал как партаппаратчика.

Семичастный на встрече у Шелепина обстоятельно рассказал о междуусобчике в полете и выжидательно посмотрел на своего наставника.

Шелепин недолго молчал. Александр Николаевич тоже воевал, только воевал в финскую компанию, там отморозил ноги, и Великую Отечественную встретил в Москве на должности специалиста по работе с партизанским движением. Шелепин предположил, что Брежнева спровоцировала на резкие движения утечка информации за рубеж по делу Новочеркасска, но никто тогда в шестьдесят втором году не ожидал таких событий. Партократия Кремля не была готова к таким вызовам, поэтому всю ответственность Хрущев спихнул на Суслова. А теперь ответка прилетела с Италии. Дай-то бог, что итальянцы так и не поняли что произошло, и посмеялись по поводу претензий русской «Коза Ностра». Так же он понял, что Брежнев оценил возможную операцию прибалтийских нацистов по созданию провокаций, как реальную, но Шелепин до конца не верил, что прибалты на это решаться.

– Хорошо, я понял, что у тебя в Комитете людей свободных нет, а восстановив структуру МВД СССР можно будет использовать их осведомителей. Я не верю, что прибалты готовы сейчас начать резню на пустом месте. В общем, я поддерживаю идеювоссоздания МВД, ну а Брежнев часом не сказал, кого он хочет видеть министром?

– Нет, они с Косыгиным договорились о консультациях и подготовке предварительных наработок. У Косыгина на носу посевная. Так что, вопрос отложили до июля. – Четко ответил Семичастный.

Шелепин считал, что Брежнев немного перебздел, узнав у итальянцев информацию о Новочеркасске. Ну не верил Александр Николаевич, что прибалты будут резать курицу, несущую золотые яица. Прибалты действительно поднялись на международном морском транзите и замкнули на себя всю логистику. С другой стороны, как человек, кое что понимающий в ведении партизанской войны, Александр Николаевич понимал, что прибалтийские порты – уязвимое место и действительно, в случае войны захват прибалтийских портов был бы катастрофичен.

В общем, Шелепин решил посмотреть на то, что дальше будет делать Брежнев и пока не провоцировать генсека на активные действия.