Пражский синдром (СИ)

Время тянулось томительно медленно, и казалось, что каждая следующая минута дольше предыдущей. Наконец объявили посадку. Соседом моим в самолете оказался пожилой немец, который начал тихо похрапывать сразу же после взлета. Надежды скрасить два с половиной часа пути легкой болтовней не оправдались.

Я пыталась читать, но слова никак не складывались в строчки, смысл ускользал. Включила в телефоне фильм – с тем же успехом. Зимнее пражское время отличалось от московского на два часа в минус. Я вылетела из Питера в половине четвертого, а прилетела в Прагу в четыре. Два лишних часа в сутках в подарок.

Внизу показались окраины Праги, и у меня привычно перехватило дыхание. Так бывало каждый раз, когда я возвращалась – неважно как, самолетом, поездом, автобусом. Как будто перед свиданием со старой любовью. Но сейчас… Старая любовь – и новая? Сложится ли?

Длинная очередь на паспортном контроле. Багаж. Я едва не скулила от нетерпения, как щенок. И вместе с тем мне было страшно. Холодок внутри – как перед экзаменом. И вот наконец…

Алеш обнял меня, поцеловал – едва коснулся губ, но меня бросило в жар.

- Анно… - прошептал на ухо, как пароль для встречи. – Домини…

Букет хризантем – огромных, сине-лиловых, я таких никогда не видела.

- Откуда ты узнал? – застонала я, уткнувшись в них носом, вдыхая волшебный горький запах. – Я ведь тебе не говорила, что это мои любимые.

- Угадал? - довольно улыбнулся он. – Летом у тебя были горькие духи, и я подумал, что тебе должны нравиться цветы с таким запахом.

Это было невероятно. Так вообще не могло быть! Так не бывает!

Он взял мой чемодан, и мы пошли к выходу, поглядывая друг на друга. Немного смущенно, немного напряженно. Выглядел он, как картинка из глянцевого журнала: идеальная стрижка, расстегнутое черное пальто, под ним белый ирландский свитер, белый шарф. А когда мы подошли к сверкающей темно-синей Инфинити, я снова почувствовала себя унылой Золушкой.

С Димкой мы жили довольно скромно. Когда у меня была работа с очень хорошей зарплатой, он учился в аспирантуре. А когда стал более-менее неплохо зарабатывать, тогда уже я сидела со своими копеечными переводами. Ну а сейчас у меня и вовсе все было кисло. Хотя… если я могла содержать себя, квартиру и пусть маленькую, но машину, наверно, грех было жаловаться.

- У Зденека есть водитель, а я предпочитаю сам, - чуть виновато сказал Алеш, пока я возилась с ремнем хитрой конструкции.

- Фейспалм! – вздохнула я, уткнувшись носом в ладонь.

- В каком смысле? – не понял он. – В том, что сам вожу машину?

- Знаешь, как у нас говорят? – я сказала по-русски и перевела на чешский: - Кому щи жидкие, а кому жемчуг мелкий. У меня маленькая квартирка в старом доме и маленькая машинка, которая, наверно, умрет от старости прямо подо мной.

- Похоже, ты выиграла в лотерею, - Алеш говорил серьезно, но его глаза смеялись, и почувствовала, как уходит напряжение. – А вообще я вырос в деревянном доме с туалетом на улице. На самой окраине Брно, почти в деревне. Потом, правда, переехали в центр. А сейчас мама снова живет за городом, но уже в нормальном доме.

- Как я соскучилась по Праге, - вздохнула я, когда впереди показались новые кварталы. – Три года не была. Последний раз на встрече своего класса. Десять лет выпуска. Жаль только, что погода такая мрачная.

Было холодно, серые тучи висели низко, совсем, как в Питере. Алеш посмотрел на меня как-то странно.

- Может, еще исправится…

- Как Марта закончила полугодие?

- Оценки выставляют в январе, после каникул. Но вообще неплохо. Только с чешским не очень.

- Ага, - не удержалась я, - зобаки такие же неграмотные, как и пражаки.

- Наверно, - усмехнулся Алеш.

За разговором я не заметила, как мы оказались почти у самого Пражского града и начали спускаться вниз по узким извилистым улочкам. Притормозив, Алеш нажал кнопку на пульте, металлические ворота, щелкнув, распахнулись. Он медленно заехал в крошечный дворик, и я восхищенно ахнула.

Это был старинный трехэтажный дом, вдоль второго по кругу шла деревянная галерея, которая летом должна была скрываться в зелени винограда или еще какой-то ползучки, сейчас голой.

- Ты говорил, что живешь у Града, но я не думала, что так близко. И в таком старом доме.

- Это квартира отца. Когда он умер, Зденек отдал ее мне, потому что внизу мастерская. А сам купил дом на Подоли. Тут все было очень запущено, пришлось делать ремонт. По стоимости как небольшая вилла. Но мне здесь нравится. Пойдем.

Он достал из багажника мой чемодан, поставил машину на сигнализацию, и мы вошли в дверь, выкрашенную зеленой краской. Узкая лестница вилась спиралью. Площадка третьего этажа оказалась неожиданно широкой, на ней стоял теннисный стол.

- А если шарик ускачет вниз? – спросила я.

- У меня их много. Всегда можно потом подобрать, не обязательно каждый раз бегать.

Алеш открыл дверь единственной квартиры, и мы оказались в большом темном холле, куда выходило еще несколько дверей. Я узнала этот запах старых, очень старых домов. Он не был неприятным, скорее, немного странным, чуть тревожным.