в этом самом лесу. И он лежал в нем веками. Лишь иногда жажда крови заставляла его выходить и охотиться в лесу на случайных путников. Со временем он все больше терял свой первоначальный облик. Забыл все, что с ним было..
Неприятный холодок догадки заставляет тело покрыться мурашками.
Уж не о знаменитом ли вампире Владе Дракуле он говорит? Неужели хочет сказать, что тот не умирал,
а все это время покоился в гробнице где-то совсем рядом с тем местом, где мы жили?
– Он превратился в дикого, примитивного монстра. Почти такого же, как его бывшие подопечные.
Локид сверкает глазами, чуть встряхивает своими белокурыми идеальными кудрями и на его лицо возвращается прежняя беззаботная лукавость:
– Но вот совсем недавно прибыла в эти места одна девушка. И так случилось, что наш монстр, увидев ее фото,
вдруг вспомнил всё и передумал. Уж больно эта красотка напоминала ему подругу юности, которой он так дорожил. И что сделал наш король? А? Правильно! Тут же помчался к своему старому
темному приятелю с просьбой помочь вернуться в мир людей. И тот помог. Ведь в своем мире он заведует иллюзиями
и образами. Что-то вроде костюмера. Когда кому-то из темных нужно явиться в людском мир под видом человека – он создает ему образ. Полный пакет маскировки, так сказать. Это и внешний облик, и все необходимые знания-навыки того времени и места, куда он отправляется.
Натянутая усмешка,
как и тогда в библиотеке:
– Для своего приятеля костюмер постарался на славу. Даже старое жилище помог ему вернуть.
Глаза Локида вновь сверкают азартными огоньками, лукавая улыбочка растягивается еще шире, смеряя меня пытливым взглядом:
– Сам не раз являлся в человеческий мир в образе красавца и наслаждался дамским вниманием. Что-то, а это у людей славно придумано, весело и приятно.. – мелодичный смешок – девушки такие легкие жертвы.. Если иметь смазливую внешность, деньги, немного загадочности, а главное – красиво намекать ей на вечную любовь.. Так сказать, сапожник без сапог – не мой случай.
Теперь я понимаю, почему внешность Локида с самого начала казалась мне странной. Какой-то слишком блестящей, нереальной,
ненастоящей, пустой.. Очевидно, он так разошелся с созданием своего собственного образа – что подозрительно выглядел с самого начала.
– На себе ты слишком перестарался – замечаю сухо, разбавляя его монолог – за милю несет фальшью.
– Да? – склоняет голову и ухмыляется – а вот твоя сестренка так не считает. Впрочем..