Предания Синих камней

Вошли в лес, поразила тишина и прохлада, высоченные вековые сосны и ели тянулись к небу, закрывая солнце, и только комары проклятущие визжали от радости. Несмотря на то что с нами был проводник, Городища мы так и не нашли. Разбили лагерь возле речки Чертовки, вода в ней красная, нет, даже не красная, а отвратительно мутная… Отстоять её так и не вышло – вкус еды непередаваем! <…>

С утра обнаружили, что компас сломан, карта пропала, фотик разряжен, часы стоят… <…> часы починить не удалось…» – и далее в том же духе[177]. Проверить подобные байки нет никакой возможности, да и авторов их отыскать тоже непросто.

Байки байками, ужастики ужастиками, но и научные экспедиции, и туристические группы регулярно проходят на Городище без всяких приключений. Надо думать, это следствие неких особых способностей руководителей таких коллективов. Значит, вне зависимости от того, правда рассказы-страшилки или нет, у нас есть все основания считать их побасенками, вариантом неомифологического творчества. Особенно укрепляешься в таком мнении, когда начинаешь анализировать, сравнивать и сопоставлять подобные истории с фольклором и друг с другом.

В ходе исследований археологам удалось установить, что, вопреки слухам и рассказам, холм имеет естественное происхождение, а скалы не являются остатками таинственных строений. На вершине холма в мезолите находилась стоянка охотников и собирателей. Не оставался холм без пристального внимания человека и в более поздние периоды, свидетельством чему находки археологов и многочисленные записи этнографов.

Заведующий отделом археологии и древней истории Калужского областного краеведческого музея О. Л. Прошкин на протяжении многих лет вёл раскопки на Чёртовом Городище. В ходе работ были обнаружены лепные сосуды роменско-борщевской культуры (археологическая культура славянского населения лесостепной зоны левобережья Днепра VIII–X веков), нож, наконечники стрел, дирхем…

Увы, но раскопки пока не позволили получить однозначный ответ на вопрос: было ли в древности Чёртово Городище культовым местом? Так что спор продолжается.

Впрочем, если славяне-язычники и не считали место священным, то особым, причём ещё с дославянских времён, оно было с очень высокой степенью вероятности. Просто не могло не слыть таковым из-за своих особенностей. Свидетельством тому служат упомянутые камни с признаками обработки – в точности такие, какие сохранились во многих других заповедных уголках Руси. Наши предки, которые также имели обыкновение поклоняться камням, унаследовали конкретные «местные» объекты почитания от живших здесь балтов, финнов и других, возможно, неведомых нам народов.

Ступить на камень – взойти на трон

Пробуя по мере сил обобщить мифологию камней, обратил внимание на любопытное обстоятельство, обычно выпадающее из сферы внимания отечественных авторов, пишущих о культовых камнях. Возможно, всё дело в том, что у восточных славян обычай, о котором сейчас пойдёт речь, распространения не получил. Но мы можем рискнуть и провести некоторые параллели, как кажется.

Камни играли существенную роль в церемониях вступления на царство славянских правителей. Князь восседал на камне, который символизировал вечность и постоянство, и таким образом пребывал в центре космоса, центре вселенной, в символическом центре своих владений. Так власть князя приобретала священный статус. Каменный престол наделял правителя величием и властью. Такие камни, как правило, находились на возвышенностях – холмах и курганах, а не в крепостях. Многие авторы отмечают, что первоначально такие камни могли находиться даже в чистом поле, где их было далеко видно отовсюду. Несомненно, такие камни считались особыми.

Интересно, что мифологический символизм коронационных камней самым тесным образом пересекается с тем, которые мы наблюдаем у священных валунов сегодня. Сколь бы ни были многообразны связанные с ними обряды и ритуальные действия, все они, похоже, выражают одни и те же идеи.

Больше всего сведений сохранилось об обычаях вступления на престол властителей Каринтии и династии Пржемыслов[178].

На землях Каринтии (ныне Словения) князя первоначально выбирали воины и свободные землепашцы. Древние обычаи сохранялись и после 828 года, когда Каринтия вошла в состав империи Каролингов.