Преданная сердцем

– Хорошо, – она отложила таз в сторону и прошла к комоду, – это одежда твоего размера, должна подойти, – женщина протянула мне одежду. Наверное, мою старую отправили тетушке. Бедная тетя, надеюсь, ей уже сообщили, что я вернулась, – я не думала, что вы приедете в себя так скоро. Все мы рассчитывали, что вы очнетесь минимум через два дня.

– А сколько прошло?

– День, – хм, и правда быстро.

– Как вас зовут?

– Миссис Лукреци.

– А меня…

– Конечно, я знаю, кто вы такая, мисс Вудс. Все знают.

Я нахмурилась, снимая сорочку, чтобы одеться в одежду.

– То, что вы сделали тогда… Все благодарны вам за это.

– Пустяки, – пробормотала я, мысленно отмечая, что в тот день мне было страшно как никогда. Смерть – это неизвестность, а неизвестность всегда пугает.

Когда я оделась в одежду, то провела руками по ткани. Непривычно. Я за эти дни так привыкла к своей старой.

– Можно я вас обниму?

Кивнула, а женщина обняла меня так, словно я её родная дочь, которую она не видела очень долго. Неловко.

– Спасибо, мисс Вудс, спасибо.

Я похлопала миссис Лукреци по спине, и после женщина отстранилась, смахивая слезинку.

– Ваши друзья всю ночь были здесь, ушли только утром.

Ничего. С ними я увижусь позже.

– Кабинет ректора всё там же, вас проводить?

– Нет, не нужно, спасибо.

Миссис Лукреци кивнула, а я вышла из лазарета.

Академию не просто восстановили, а даже где-то заменили плитку и предметы интерьера. Когда только ректор Вэйнэс успел этим заняться? Интересно, как он себя чувствует? Не думаю, что будет злиться из-за того, что я вырубила его тогда.

Видимо, я вновь попала в то время, когда у всех перемена, потому что людей много. Все, абсолютно все, пялятся на меня. Кто-то даже перешептывается.

– Это она…?

– Да… Это она!

– Амелия Вудс?!

– Как она выжила…?

Мне некомфортно от этих взглядов и переговоров, но я держу голову к верху и стараюсь не обращать внимания. Возможно, если бы на мне была мантия, то я не так привлекала внимания.

Когда я уже была в нужном коридоре, где находится кабинет ректора, то рядом со входом увидела знакомую макушку, от которой у меня потеплело на сердце.

Словно почувствовав мой взгляд, Остин обернулся и встретился со мной глазами.

Он замер, резко побледнел, как и бледнели все до этого. Я отметила, что Остин похудел, круги под его глазами такие темные, будто он не спал несколько дней подряд.

Я сделала шаг навстречу, искренне улыбаясь и отмечая, что из кабинета ректора выходят Эмма с Калебом. Я скучала. По всем им скучала.

Остин все ещё не шевелится, будто до конца не верит мерещусь ли ему или нет.

Вдруг к нему с противоположной стороны подбежала знакомая фигура, схватила за локоть и чмокнула в щеку, радостно улыбаясь.

Я резко остановилась, нахмурилась, не понимая, почему это Морисса снова лезет к моему парню! Почему её не исключили?! Ах, да, я же исчезла, но… Какого хрена?!

Морисса стала что-то щебетать Остину, который продолжает смотреть на меня. Девушка прослеживает за его взглядом и встречается с моим. Шок. У неё шок. Она замирает, как и парень стоящей с ним. Теперь они уже вместе пялятся на меня.

Я сжимаю кулаки, мысленно призываю магию, но она не откликается. Ладно, разберусь с этим позже. Направляюсь к ним.

– Ты жива, – шепчет Остин, когда я останавливаюсь напротив, – Амели…

Он дергается, словно хочет меня обнять, но за локоть его тянет Морисса и кашляет, привлекая к себе внимание. Остин замирает и бледнеет ещё сильнее.

Почему он не вырывается?

– Что происходит? – спрашиваю я.

– Мы женаты! – молниеносно отвечает Морисса, а глаза её лихорадочно бегают от меня к Остину и обратно.

Что?

Кажется, я ослышалась. Все звуки уходят на второй план, потому что не могу осознать два слова, которые она сказала. Женаты…? Она и Остин (мой парень!)?!

Я замечаю лица Эммы и Калеба, которые смотрят на меня с утешением. Остин же молчит.

Мой взгляд цепляется за кольцо у него на пальце, а потом смотрю на худенькую ручку Мориссы, где вижу ещё одно кольцо.

Не могу в это поверить. Должно быть, это какая-то глупая шутка. Они разыгрывают меня? Судя по напряженным лицам всех, нет. Женаты?! Они?! Да как такое возможно?! Когда только успели?! Меня не было семнадцать дней! Что происходит?!

– Женаты? – переспрашиваю я и при этом не узнаю собственный голос.

Морисса кивает.

Это сон. Просто дурной сон. Наверное, я ещё лежу в лазарете и просто сплю. Я незаметно ущипнула себя, однако не проснулась. Ну, же! Это не может быть правдой! Почему Остин не опровергает её слова, почему молчит?! Этому должно быть логичное объяснение. Может быть, Морисса опять его чем-то опоила и… И что? Затащила под венец? Бред.

– Не понимаю, – шепчу я, – Остин, что происходит?

Парень молчит, а меня начинает трясти. Тишина всё затягивается, и это выводит меня из себя сильнее с каждой секундой.

– Амели, сколько прошло с тех пор, как ты и Лерфер исчезли? – аккуратно задаёт вопрос Эмма.

– Семнадцать дней, – отвечаю я на автомате, чем вызываю хмурые взгляды. Даже Морисса прищуривает глаза.

– Семнадцать дней?

– Да, Эмма, чуть больше половины месяца.

Вновь повисает тишина.