Преданная (СИ)

Я не хочу ни находиться здесь, ни куда-то двигаться, но заставляю себя делать шаги за приятной сотрудницей пугающего заведения.

Я никогда не бывала в подобных местах. Проходя по большому залу, в котором неоновые подиумы-дорожки, исполняющие роль замысловатой сцены, извиваются между ложами и столиками, стараюсь не всматриваться в людей и обстановку, но любопытство берет верх.

Это похоже на дорогой ночной клуб. Здесь тоже есть бар, за столами — преимущественно мужчины, но бывают и смешанные компании. Женщины в них на равных или «обслуживают», стараюсь не думать. Есть место для танцев.

Не пялюсь ни на кого открыто, но на себе взгляды ловлю. Иногда с кем-то перекрещиваюсь и тут же ускоряюсь.

Лучше не думать, кем они считают меня.

То самое блядское платье Тарнавский может при желании надеть сам, но куда более скромные топ и не слишком короткая юбка все равно получают свою порцию ненужного мне внимания.

Мы поднимаемся на второй этаж. Передо мной открывают темную дверь с подсвеченным неоном ободком.

Первой в глаза бросается противоположная стена уменьшенной копии зала на первом этаже. Она абсолютно прозрачна. За ней, как бы под ногами, все то, что я видела несколько минут назад.

Дальше я считаю людей. Много мужчин, но девушек чуть ли не в два раза больше. Это какая-то большая вечеринка.

Кто-то подходит ко мне и тянет за запястье. Пугаюсь, скольжу взглядом по руке девушки с аккуратным безликим френчем на ногтях. На ее запястье несколько золотых браслетов. Я поднимаю взгляд и встречаюсь с яркими голубыми глазами незнакомки. Она обладает модельной внешностью. Идеально причесана и накрашена. В глазах — не пустота.

Я уверена, что именно так должно выглядеть дорогое «сопровождение». Эскортница.

Снова веду взглядом по комнате. И здесь таких… Становится душно.

— Вячеслав попросил тебя встретить. Проходи…

Не знаю тут никого и знать не хочу, но тоже ловлю на себе чужой интерес. Он бежит мурашками по коже. В голове почему-то крутится, что меня оценивают, как… Свежея мясо. Вам что, своего мало?

— Меня зовут Карина. А тебя? — Стряхиваю головой и ловлю вопросительный взгляд девушки.

— Злата. — Не знаю, зачем вру.

— Красивое имя. А ты из какого агентства? — Она не пытается меня обидеть, но вопрос звучит, как пощечина. Высвобождаю кисть и тру ее.

— Я не…

Мою фразу обрывает его близость. Спину лижут языки несуществующего пламени — это тепло его тела.

Дергаюсь в сторону — на талию ложится ладонь. Оглядываюсь.

Не знаю, что это за магия, но точно черная. Я весь вечер, всю дорогу, уже зайдя сюда, распинала его, а сейчас ловлю взгляд и тону. Он приручает моментально. Вопрос только в желании. Сегодня хочет.

Я смаргиваю — не помогает. Пальцы судьи поглаживают меня через ткань. Отмираю и давлю на ладонь.

Не отпускает.

Над моей головой летит очаровательная улыбка и звучащее более чем искренне:

— Спасибо, Карина.

О себе дает знать тупая, отвратная ревность. Карина улыбается в ответ и медленно кивает. Я кривлюсь, возвращая внимание судьи обратно.

Он давит на мое бедро, подтягивая ближе. Чтобы не захлебнуться близостью и эмоциями — обвожу взглядом комнату. Как через плотный тон ваты слышу ту же музыку, что и в телефонном динамике, звонкий смех…

Здесь есть все то же, что внизу: столы, диваны, несколько кальянов, сцена, диджейский пульт. Веселье льется через край. И, если честно, я… В ахуе.

В реальном мире вокруг него сущая дичь. Обыски. Угрозы. Риски. А он тут. С друзьями, шлюхами, алкоголем…

Все ок вообще с головой, ваша честь?

— Весь суд гудит… — Выталкиваю из себя тихо, качая головой. Даже не ему. Себе, наверное.

— Мне похуй, Юля, о чем гудит суд. Если бы мне было интересно — я бы сам тебя спросил.

Возмущение мешает дышать. А может это все же неконтролируемое желание дышать с ним в унисон. Но он делает это слишком размерено и глубоко, в то время как у меня на клочья рвет грудную клетку.

— Вам все похуй. Проблемы похуй. Правила похуй. Я… Похуй. Что тогда не похуй?

Оглядываюсь и тут же попадаю в ловушку темных-темных глаз. Они сейчас напоминают мне пережженный сахар. Слишком сладкий и липко-тягучий. Обманчиво безобидный. Я просто коснулась пальчиком — увязла по щиколотки не в сладости, а в горечи.

— Удовольствие, Юля. Не похуй мне удовольствие.

Которого в этой комнате более чем достаточно и без меня. Но вам его доставляет издевательство.

Я снова давлю на руку. Теперь Тарнавский меня отпускает. Делаю шаг в сторону. Тру руками голые плечи. Развернуться почему-то тоже боюсь. Смотрю в стену, чувствуя взгляд щекой.

Собравшись, поворачиваю хотя бы голову. Пальцы больно впиваются в кожу. Еще сильнее, когда в полной мере "знакомлюсь" с его эмоциями. Он не зол и не раздражен. Просто позвал меня сюда, как свою зверушку. И я могла бы снова взбрыкнуть, но какой к черту смысл?

В понедельник все закончится. Он узнает про конверт. Я узнаю, что ничего хорошего в нем для меня нет и быть не может.