Преданные

— Хотя результатов расследования пока нет, ты, надеюсь, понимаешь, то, что случилось, было первым звоночком. Против нас действовали маги, которые не значились в единой базе, маги, которые вылетели с первого курса с формулировкой «Низкий уровень умения». И они вернутся, Ина, потому что зреет что-то, и если эта смена власти, вы попадете под это первыми. Вас будут пытаться либо убить, либо перетянуть, — Амир схватил меня за плечи и почти тряс.

— Может тогда такой власти и стоит смениться, раз она допустила то, что случилось! — я вырвалась из его рук и отступила к двери.

— Ина! — глухо позвал уитриман.

— Прощай, Амир! Прости, я верю, что твое место не здесь, и если ты сможешь, хоть как-то поменять ситуацию, я буду бесконечно рада.

Я, не оборачиваясь, вышла. Сердце вдруг защемило, и слезы, такие не прошенные, подступили к глазам. Как же больно было его терять, очень больно. Ноги понесли в комнату Ривы и Насти, дверь открыла аркант, удивленно уставившись на меня, за ее спиной маячила уитриманка с таким же выражением на лице.

— Привет, — тихо сказала я, — можно?

— Да, конечно, — девушка отступила и, когда я вошла, закрыла дверь. Я же опустилась на пол и заревела.

* * *

— Ты видела? — подсунула мне под нос планшет Настя, через три месяца после начала учебы.

Статья в правительственном ежедневнике гласила:

«Обнародовано Решение Совета Федерации о том, что в связи с нападением на УИБ и самоотверженным действиями первого и второго курсов по противодействию террористам, Совет Федерации определил наградить посмертно погибших курсантов с назначением ежемесячных выплаты их семьям пожизненно».

— Это здорово! У Литы — мама, и та уже в возрасте, да тут у многих так, — грустно улыбнулась подруга.

А я достала планшет Крейна и полезла в полный обзор закона. Так и знала! В списке выдвинувших законопроект и доказавших его необходимость, шли, в том числе Советник от Алюры, Ниир Атолии, и общественный помощник А. Атолии. Черт, Амир! Мне тебя жутко не хватает.

Почти полгода УИБ был закрыт, с нами сначала работали врачи, потом психологи, вперемешку со следователями, военными и прокурорами. После череды больниц и кабинетов я уехала на Алюру к водопадам горько-сладких слез и теплым, родным объятиям. А когда сообщила, что не приняла предложение Аломади устроить мое отчисление, отец погрустнел, тихо сказав, что понимает мое решение, хотя и не может с ним согласиться. Как и Амир, папа считал, что девушкам на такой службе не место. Я сама это понимала, но если мне казалось, что я предам память Литы и Крейна, если уйду.

Съездила я и на Зарьялу к родителям Рыжика, желая передать им планшет. Его мама и папа приняли меня, как родную (Крейн рассказывал о нашей дружбе) наотрез отказавшись забирать дорогой девайс. Мама принесла фотографию в рамке, как раньше делали, с нее смотрели трое улыбчивых людей, фото было сделано перед первым отъездом Рыжика в УИБ. Всего два года назад его родители выглядели гораздо моложе…

Амир! Мысль о нем сидела занозой в сердце. Он не писал и не связывался. Жутко подмывало самой написать, но глупая обида, причем, не понятно на что, давала по рукам. Хотя нет! Обида была не глупая, она наитупейшая! Я надеялась, что он останется в УИБе. А с какой радости он должен был это делать? Да и все, что он сказал о магах, о политике… Я прекрасно понимала, что уитриман прав. Но решение принято, и отступать было уже некуда.

— Сира Маккой, — голос куратора вывел из задумчивости.

— Да, куратор, сир Алмоди! — я поднялась, как и положено поприветствовав обратившегося преподавателя.

— После занятий загляните ко мне в кабинет.

— Есть, куратор, сир Аломади.

Хм, зачем я ему понадобилась?

Вечером, пройдя по велению секретаря в «логово вампира», как его именовала Рива, я опустилась в кресло и приготовилась услышать что-нибудь нелицеприятное. Однако…

— У меня есть сведения, что вы хорошо рисуете, сира Маккой, — не отрываясь от чтения текстов, заявил куратор. Мои округлившиеся глаза выражали в тот момент полное недоумение. — Я поощряю у курсантов творческую жилку. Вы, кстати, знали, что профессор, сира Рода Ван-Том закончила художественный факультет Теской Академии по классу изобразительного искусства. Это ее, так сказать, хобби. Я показал ей некоторые ваши работы, и она согласна вести для вас индивидуальный курс, если вы, конечно, хотите?

— Я… Эээ… Куратор, сир Аломади, буду очень рада!

Откуда мои работы у него?

— Тогда свободны, курсантка.

— Есть, — я почти дошла до двери, но поняла, что умру от любопытства.

— Куратор, сир Аломади?

— Слушаю.

— А… как вы узнали о рисовании?

Он оторвал взгляд от текстов и посмотрел на меня, а вдруг хитро улыбнулся, от чего колени мои подкосились.