Преданный

Бедра у меня сводило ужасными судорогами, но я по-прежнему мог смотреть на все с двух сторон и потому видел, что ППЦ даже не то чтобы совсем не прав. А может, он и почти прав. Судя по бурным овациям, большая часть публики явно была с ним согласна. И с чего бы им возражать? Конечно, они тут чувствуют себя как дома! А все потому, что они, или их родители, или даже родители их родителей чувствовали себя как во Франции, даже живя во Вьетнаме! Вьетнамцы, которые приезжали во Францию и не чувствовали себя здесь как дома, возвращались во Вьетнам – сражаться за революцию, или их высылали из страны французы, подозревавшие, что те так до конца и не офранцузились. Это были вьетнамцы, так искренне верившие в свободу, равенство и братство, что они не замечали скобок, которые французы использовали вместо дефисов: «свобода, равенство и братство (но не сейчас, по крайней мере не для вас точно)». Обалдев от такого, эти революционеры становились неудобоваримыми вьетнамцами, они и сами не могли проглотить Францию, и их самих нельзя было проглотить. Что до вьетнамцев, оставшихся во Франции, так французская культура жевала и пережевывала их с самого Вьетнама. Во Францию они уже, как некоторые виды сыра, приехали размякшими и легкоусвояемыми, и эти качества передались их идеологически пастеризованным детям.

Культурное шоу, которое мы показывали – когда наконец, морщась, смогли стоять на затекших ногах, – предназначалось для массового потребления. Едкая и критичная культурная программа очень заинтересовала бы едкого и критичного человека вроде меня, но у меня довольно-таки своеобразные вкусы. Для большинства людей культурные шоу – это диорамы, демонстрирующие обоюдное гостеприимство, а вовсе не любовное насилие или насильственную любовь, характерные для демонстрации силы – культурного шоу Франции в их колониях. Для нашей же экстраваганцы сценарий писал председатель, поэтому она, возможно, была слегка автобиографичной, ну или, по крайней мере, не совсем фантастической. То была история любви, рассказанная сквозь ностальгический туман преуспевающим врачом средних лет, – о юноше из бедной деревенской семьи, который благодаря упорному труду и великодушной французской системе образования получает стипендию для обучения во Франции, где он благодаря упорному труду и великодушной французской культуре становится врачом, который благодаря упорному труду и великодушию французской семьи располагает к себе располагающую к себе французскую (белую) девушку, которая благодаря упорному труду и великодушию французских гастрономических традиций сохраняет стройную французскую фигуру, родив и вырастив двух прелестных французских детей, которые без каких-либо проблем становятся французами, несмотря на их смешанное происхождение. Конец.