Предатель

Они одолели туннель, оставляя за собой шлейф испачканной кровью пены. Где-то по дороге потерялся пакет с тротиловым сокровищем. Потом они нырнули в окно и, в конце концов, оказались в пропитанном солнцем «аквариуме». Неистовый, одержимый в своем желании отделаться от урода, Дикарь крутился в тщетной попытке дотянуться до торчащей рукояти. Из порезов на белом шишковатом лице тянулись струйки крови. Круглые глаза следили за добычей, не мигая. Что отражалось в них – страх или поглощающий инстинкты голод – известно одному лишь дьяволу. Даже пропустив удар по голове, казалось, разбивший череп, монстр не ослабил хватки. Лишь отмахнулся, в очередной раз резанув Дикаря когтями по икре.

Дайвер не чувствовал боли. Он вообще не знал, жив он или умер. Сильный, изворотливый урод повис на нем тяжким грузом. В «аквариуме» Дикарь ощутил относительную свободу. Стены раздвинулись, впуская в зал солнце. Яркое мельтешение снова придало сил, напомнив о жизни. Вместо того чтобы подняться, он пошел вниз, стремительно поднырнув под обнаженного мутанта. Согнувшись, дайвер ухватил рукоять ножа и рванул на себя. Но рука соскользнула. Скорее от безысходности, он что было сил ударил мужчину в живот. Еще и еще раз.

Неизвестно – удары ли явились последней каплей или силы оставили урода, потерявшего много крови, но вдруг Дикарь почувствовал свободу. Он ушел в сторону, прижимаясь к стене, чтобы обезопасить себя с тыла.

Монстр нападать не собирался. Он отплыл на безопасное расстояние. Перепончатые лапы саданули по воде, высекая пенные искры. Секунда и он растаял, унося в своем теле засевший нож. Только темные заросли заколыхались у дальней стены.

В тот момент, когда Дикарь бросился назад, не теряя ни секунды, он понял, что может жить. И получать кислород. Его ноздри закрывала какая-то субстанция, податливая на ощупь. Открытый рот заполняла вода, которая не могла скользнуть в пищевод – глотку перехватывал мощный спазм. Кроме того – это дошло до него много позже – глаза затянула прозрачная пленка и в ушах вздувались и опадали пузыри. А тогда он торпедой плыл назад, на ходу подбирая и пакет с тротилом и выпавший, уже пустой пистолет.

– Дикарь! – Кира, не сходившая с места, крикнула так, что у Дикаря из ушей словно выбило пробки.

Его стошнило на ступенях, но после этого ему стало легче. Он снова мог дышать.

– Дикарь! Дикарь, милый! – повторяла она, взваливая его на плечи, хоть особой надобности в том он не видел.

Состояние дайвера, несмотря на многочисленные порезы, стремительно улучшалось. Он позволил девушке довести себя до одежды. Он шел, облокотившись на хрупкое плечо, оставляя за собой на плитах кровавые следы, а в голове как никогда назойливо билась мысль. Кто я? Кто я таков?

Потом были слезы девушки, рассказ о том, что она пережила, дожидаясь его возвращения. Поцелуи украдкой – в его обнаженное плечо, в шею. И глаза, полные любви. Вот этот огонь и согрел Дикаря, заставив внутренне собраться.

– Ты останешься здесь, – тоном, не терпящим возражений, сказал он. – Я приказываю тебе.

– Нет, – она качала головой, отступая. – Я не брошу тебя больше. Я всегда буду с тобой. Дикарь…

– Ты еще не поняла, Кира? – спросил он, подходя к ней вплотную. – Я всегда держу слово. Я вернусь. Обещаю.

Ее губы дрожали, когда девушка скользнула в его объятия. Он сжал ее сильно, до хруста, проверяя на прочность тонкие косточки. Кира закрыла глаза, подняв голову, шумно вдыхая запах, исходящий от него.

– Обещал… Дикарь, ты обещал. Как мне удержать тебя? Я хочу быть с тобой. Помогать тебе. Я не буду тебе обузой, милый, милый, – шептала она. – Если ты… Я тоже не останусь жить. Мне не нужна жизнь без тебя. Помни это.

Дайвер не сказал ни слова. Он наклонился, нашел ее губы и накрыл своими, горячими, ощущая во рту соленый привкус слез…

Шаги слышались совсем рядом. Шустрое эхо разносило их по залам, нисколько не заморачиваясь тем, что люди хотели сохранить инкогнито. Как спецы ни старались двигаться бесшумно, под ногами скрипело битое стекло и кафель. Им оставалось одолеть лестницу. И тогда они окажутся в круглом полутемном помещении, пронизанном поверху рядами узких, напоминающих бойницы окон.

Дайвер заложил заряд в отверстие в стене, зажег заранее припасенной зажигалкой шнур и пошел вдоль каморки к дыре в стене, выходящей в зал. Если он обдумал все правильно, одного из спецназовцев завалит взрывом, но расчет строился не на этом. Когда ход обрушится, бойцы вынуждены будут идти в обход. В темных переходах внизу с ними может случиться что угодно. Поначалу Дикарь не исключал возможности, что они решатся перебраться вплавь, но черный плавник, проявляющийся в водовороте, такую возможность исключал. Путь к крыше – это бойцы знали не хуже его самого – далек. Настолько, что в некоторых местах без альпинистского оборудования не обойтись. Так что пойдут в обход, никуда не денутся. А к тому времени Дикарь, пока безоружный, рассчитывал кое-чем поживиться.