Предатель. (Не) его семья

Обвожу взглядом палату, довольно просторная, кровать только моя, в углу стоит прозрачная высокая люлька на колёсиках, она явно для младенцев. Но моего малыша в ней нет. В груди заворочалась тревога, ещё и медсестра повела себя странно. Неужели так трудно ответить, или же она просто не знает? Боженька, пусть с моим малышом всё будет хорошо, больше мне ничего не надо, только мой малыш!

Как теперь быть дальше? Никак! Нужно забирать малыша и уезжать домой, к родителям, туда, где никогда не предадут, где любят и ждут.

– Проснулась, очень хорошо, – в палату заходит Елена Эдуардовна, следом и медсестра со стаканом воды, – Юля, пару глотков, больше пока нельзя, – оборачивается доктор к девушке.

Девушка только кивнула, и подойдя к кровати, помогла сделать разрешённые пару глотков.

– Елена Эдуардовна…, – зову доктора, но она поднимает руку вверх, призывает замолчать.

– Значит так, Милана, роды были преждевременными, очень стремительными, крови ты потеряла очень много, мы делали всё, чтобы спасти вас, – поворачивается к стоящей чуть в стороне Юли, кивает ей, после чего медсестра отходит к столику, начинает распаковывать шприц, не знаю почему, но я пристально слежу за каждым движением девушки.

Слова Елены Эдуардовны мне совсем не нравятся, и тон такой холодный, она со мной ещё так не разговаривала.

– Что с моим малышом? – задаю вопрос врачу, вот только так и не могу оторвать от Юли глаз, она уже набирает лекарство из нескольких ампул в один шприц.

Волнение зашкаливает, в ушах появляется звон, я чувствую, что мне хотят сообщить что-то плохое, то, после чего моя жизнь перестанет существовать.

– Елена Эдуардовна, да скажите же вы! Что с моим малышом, где мой сын?! – поддаюсь вперёд, и тут же низ живота простреливает острой болью, – мммм, – срывается с губ.

– Юля, уколи её, – даёт распоряжение женщина.

Юля тут же появляется рядом, берёт за руку, кладёт вдоль моего тела, и открыв катетер, который я до этого и не заметила, вводит через него лекарство.

– Это обезболивающее и успокоительное, сейчас вам станет легче, – лепечет Юля.

– Зачем успокоительное? Елена Эдуардовна, – на глаза наворачиваются слёзы.

Почему она молчит? Почему не говорит, что с моим сыном?

– Милана, поймите, мы не боги, всего не можем, конечно, мы делали всё что в наших силах, но к сожалению…

Громкий стук по стеклянной двери, что заставляет вздрогнуть всех присутствующих, а следом в палате появляется высокий мужчина.

– Добрый день, Елена Эдуардовна, – басистым голосом заговорил мужчина.

– Вы кто, и как вас сюда пропустили? Это палата интенсивной терапии, и сюда запрещено посторонним! Покиньте помещение! – накидывается на мужчину.

Вот только он и шага не делает за порог, его уголки губ подрагивают, он смотрит на моего врача, как дитя малого, хотя сам очень молод. На вид ему и тридцати нет.

– Здравствуйте Милана Игоревна, – неожиданно переводит взгляд на меня, обращается, зная моё имя и отчества, – как ваше самочувствие?

– Так, покиньте палату! – не даёт мне ответить, вновь набрасывается на мужчину, только теперь с яростью, даже за руку его схватила, чтобы выпроводить.

– Обязательно, но для начала, я хочу знать о состоянии Миланы Игоревны и её сына, что сейчас находится в детском отделении, – произносит мужчина, и своими словами выбивает слёзы из глаз.

С моим сыночком всё хорошо!

– Вам привет от Иннокентия Леонидовича, – продолжает мужчина, – он просит передать, чтобы вы не шалили, иначе добром для вас это не закончится.

Елена Эдуардовна от слов незнакомца бледнеет, резко повернув голову в мою сторону, обдаёт меня ледяным взглядом, после чего чуть не бегом покидает палату. Что это ней?

– Так как вы себя чувствуете? – проводив убегающею женщину взглядом, произносит вопрос мужчина, – всё хорошо, Милана Игоревна?

– Откуда вы меня знаете? – отвечаю вопросом на вопрос.

Я не знаю этого мужчину, даже не видела ни разу, а вот он знает меня, но на врача он не похож, и работает не здесь, а ещё реакция Елены Эдуардовны на имя какого-то Иннокентия, ничего не понимаю, и это пугает.

– Я и не знаю вас, Милана Игоревна, первый раз сегодня вижу, и до сегодняшнего дня даже не знал о вашем существовании, сейчас будем знакомится, – подходит к железному стулу, что стоит в углу палаты, берёт его, и сделав несколько широких шагов к моей кровати, присаживается на него верхом, ловко расстегнув две пуговицы на пиджаке, распахнув его палы, – оставите нас одних, – говорит он медсестре, что как истукан стоит всё на том же месте.

Меня его ответ ещё больше напрягает! Появляется чувства обмана со стороны мужчины. Вот только зачем, и кто он?