Предателей казнят без приговора

– Так ты вроде уже… – начал было я, но майор, наплевав на субординацию, резко перебил меня.

– У меня глаза есть, командир, – лицо Млынского стало привычно злым и отталкивающим. – Как только ты ушел, я всю команду в поле зрения держал. Водорезов и Игорь как-то подозрительно мялись, по сторонам оглядывались, оружие лапали нервно, точно баб.

– Считаешь, выбирали момент? – спросил я.

– Считаю, – ответил Сергей. – Я уже об этом в палатке говорил, чего повторять?

В самом деле, повторять не надо.

– Дятлова жаль, – произнес я.

– Даже очень. Но теперь Упырь может на некоторое время расслабиться, отдохнуть. Он ведь не знал, с чем ты вернешься. А теперь у него есть передышка. Вроде как другого вместо него скрутили… А вот сейчас передышка кончилась!

Только при этих словах я увидел, что мне в голову нацелен коротенький, едва заметный ствол специального самозарядного пистолета. Сергей держал его в правой руке, прикрыв при этом оружие левой, и со стороны казалось, что он просто скрестил руки на груди. Выбить пистолет или применить столь полюбившийся нефедовский прием было делом нереальным.

– Ну и?.. – спросил я, сохраняя при этом спокойствие.

– И ну! – ответил мне Серега-майор, не меняя при этом своей боевой позиции.

Глава 13

Неужели у него и в самом деле сорвало башню?! Да нет, непохоже. Произнес свое «и ну!» и замолчал, смотрит выжидающе. Что ж, придется начать разговор самому:

– Млынский, кто я, по-твоему?

– Командир, – ответил Сергей.

– А ты?

– Охотник, – без паузы произнес Млынский.

Если так, то все не слишком трагично.

– А я – Упырь, – без вопросительной интонации проговорил я, точно само собой разумеющееся.

– Похоже на то, – кивнул Млынский.

– И что дальше?

– Расстреляю тебя, а отряд распущу. На радость полковнику Анду.

Неужели в самом деле сорвало башню?!

– На радость настоящему Упырю, – произнес в ответ я, тоже как само собой разумеющееся.

– Отвечай на мой вопрос. Сколько тебе заплатил полковник Айдид? – перешел к делу Сергей.

Вот оно что?! Выходит, наши с Никаноровым предположения оказались верными. Именно из-за Айдида у Охотника есть основания считать меня Упырем.

– За карту минных полей и беспрепятственный проход мимо моего подразделения? – уточнил я.

– Именно, – кивнул Млынский. Он явно был приятно удивлен моей понятливостью.

Мне не оставалось ничего другого, как кратко, но при этом подробно изложить Сергею о моей сделке с Айдидом, то есть повторить то, что некоторое время назад я рассказывал Никанорову.

– Похоже на правду, – произнес Серега, выслушав меня.

– Слушай, стрельни раз, да и дело с концом! – подвел итог я.

Что еще можно было сказать?! Достало все – Дятлов, Водорезов, Толмачев… Неужели другого времени не мог этот охотничек выбрать?! Нет, у него точно снесло башню!

– Хочу я тебе поверить, – проговорил Сергей, не меняя своей боевой позы, – очень даже хочу.

– Слушай, будь я Упырем, то есть подонком и мразью по-твоему, я бы либо сбежал… – тут я сделал паузу, давая Сереге осмыслить, что уйти я мог без всяких осложнений, – либо распустил отряд, либо нашел способ вас всех перевалить.

– Я тоже так думаю, – кивнул Млынский, но оружия при этом не опустил. – Пойду я на риск, командир.

С этими словами Сергей перекрестился и совершенно неожиданно бросил мне свой пистолет. Сам же при этом остался безоружным. Я же, в свою очередь, не торопился поднимать брошенное оружие.

– Подними, Валентин Денисович, – проговорил Млынский, вновь скрестив руки на груди. На сей раз никакого оружия у него не наблюдалось.

Что ж, момент истины наступил! Сейчас я кое-что выясню окончательно, если останусь жив и сам не пристрелю Серегу, если тот сделает лишнее движение.

В считаные доли секунды пистолет был у меня в руках. Я принял точно такую же маскировочную позу, как и Сергей, чтобы со стороны никто ничего не заподозрил и не вмешался.

– Стало быть, ты – Охотник и «черные метки» дело твоих рук, – начал я. – Так вот, теперь я должен поверить тебе, что это так.

– Молодец командир! – Серега усмехнулся так, что аж зубами щелкнул.

И тут же рассказал мне, чем я занимался последние дни перед отправкой в «африканскую экспедицию», при каких обстоятельствах и в какое время мне были отправлены «черные метки». Выслушав его, я облегченно вздохнул и бросил Сереге обратно его пистолет. Млынский на самом деле оказался Охотником. В противном случае всех этих подробностей он знать никак не мог. Это уже кое-что, Охотник перестал считать меня Упырем, и мы, кажется, стали союзниками.

– Слушай, в двух словах, если не секрет, как ты до всего этого дошел? – спросил я.

– Я ведь тоже не последний человек в спецразведке ВДВ, – ответил Сергей, убирая оружие. – Собрал кое-какие факты, потом сумел вычислить тебя и остальных. Ну а бесшумно ходить и быть незаметным – это уже талант от Бога, – Млынский кивнул вверх.

– А до этого что было? – спросил я о самом главном.

– А до этого чеченские боевики напали на спецгруппу ВДВ и полностью ее уничтожили. В ее составе погибла женщина-фельдшер, прапорщик Млынская. Она была моей женой.