Предатели и палачи

По вечерам Антонина наряжалась и отправлялась в немецкий клуб на танцы. Другие девушки, подрабатывающие у немцев проститутками, с ней не дружили. Тоня задирала нос, бахвалясь тем, что она москвичка. С соседкой по комнате, машинисткой деревенского старосты, она тоже не откровенничала, а та её боялась за какой-то порченый взгляд и ещё за рано прорезавшуюся складку на лбу, как будто Тоня слишком много думает.

На танцах Тоня напивалась допьяна, и меняла партнёров как перчатки, смеялась, чокалась, стреляла сигаретки у офицеров. И не думала о тех очередных 27-ми, которых ей предстояло казнить утром. Страшно убивать только первого, второго, потом, когда счёт идёт на сотни, это становится просто тяжёлой работой.

Перед рассветом, когда после пыток затихали стоны приговорённых к казням партизан, Тоня вылезала тихонечко из своей постели и часами бродила по бывшей конюшне, переделанной наскоро в тюрьму, всматриваясь в лица тех, кого ей предстояло убить» (Палач Локотской республики).

6

Летом 1943-го Антонина подцепила срамную болезнь. От кого, и сама, видимо, не знала. Кавалеров у Тоньки-пулемётчицы было не счесть. Однако её пожалели, а возможно, и приберегли, отправив на излечение в тыловой немецкий госпиталь.

Когда Советская армия подошла и к тем местам, Антонине Макаровой удалось бежать. Весной 1945-го она работала уже медсестрой советского военного госпиталя в Кенигсберге, где и познакомилась со своим будущим мужем — гвардии рядовым Гинзбургом, который 18 апреля в наступательном бою за противотанковый ров на южной опушке леса Штаатсфорст огнём из своего миномёта уничтожил до 15 солдат противника и получил контузию. За этот подвиг солдата наградили медалью «За отвагу». Контузия же принесла солдату счастье. Он с первого взгляда полюбил свою медсестру в белом халате.

Виктор хоть и был еврей, однако воевал с 1941 г., прошёл всю войну. Да и было ему на тот момент уже 26 лет. Постарше, помудрее, в общем, самое настоящее твёрдое плечо, за которое и выходят замуж.

Через несколько дней они расписались, и Тоня взяла фамилию мужа. Вместе дослуживали до демобилизации, а потом переехали поближе к родине мужа.

Собственно, так Антонине Макаровой и удалось скрыться от возмездия на долгие десятилетия, но не навсегда.

7

«В тихом Лепеле, где почти все знают друг друга и здороваются при встречах, чета Гинзбургов и проживала благополучно до конца семидесятых, — уточняет Людмила Селицкая. — Настоящая образцово-показательная советская семья: оба ветераны Великой Отечественной, прекрасные труженики, растят двух дочерей. Льготы, стол заказов, орденские планки на груди в праздничные дни… Портрет Антонины Макаровой, как вспоминают старожилы Лепеля, украшал местную доску Почёта. Да что там говорить — фотографии четы ветеранов даже были в здешнем музее. Это потом, когда всё разъяснилось, один из снимков — женский — пришлось спешно изымать из музейных фондов и отправлять на списание с непривычными для музейщиков формулировками».

А разъяснялось все очень долго, пока в один из лептах дней 1978 г. Антонину Гинзбург не арестовали…

Она шла с обыкновенной авоськой в руке по улице своего города в плаще песочного цвета. Рядом резко затормозила «Волга», из которой выскочили люди в штатской одежде и обступили её плотным кольцом.

— Вы должны проехать с нами, — сказал ей самый старший.

Антонина Макаровна только подняла на него глаза и попросила закурить.

«Ни страха, ни волнения, ни слёз», — засвидетельствует оперуполномоченный Управления КГБ по Брянской области П. Головачёв.

8

Изобличению Антонины Макаровой-Гинзбург во многом поспособствовало элементарное везение. Л. Селицкая в своём материале прослеживает эту нить:

«Одним из проявлений этого феномена было то, что московскому жителю по фамилии Панфилов (Парфёнов здесь и далее.) в 1976 году пришлось срочно собираться в заграничный вояж. Будучи человеком дисциплинированным, он по всем тогдашним правилам заполнил полагавшуюся пространную анкету, не пропустив в перечислении ни одного из родственников. Вот тут-то и выплыла загадочная деталь: все братья-сёстры его — Панфиловы, а одна почему-то Макарова. Каким, простите за каламбур, макаром так получилось? Гражданина Панфилова вызвали в ОВИР для дополнительных объяснений, при которых присутствовали и заинтересованные люди в штатском. Панфилов поведал о живущей в Белоруссии сестре Антонине.

Как обстояло дело дальше, я расскажу языком документов, любезно предоставленных мне Натальей Макаровой, референтом пресс-группы УКГБ по Витебской области. Итак, “Справка о мероприятиях по розыску “Садистки”.