Предатели Мира

— С другой стороны Города милицейский пост стоит на каждом перекрёстке — ближе к Хупанорро и районам с большой плотностью неблагонадёжных. Тут их поменьше. Чем позже спросят наши документы, тем дальше мы уедем. А наши, комитетские, патрули я позавчера, и вчера, и сегодня утром сам лично расставлял.

— По делу Мара?

Кивок.

— Те, к кому он ушёл, хотели тебя заполучить живой? И подослали его к тебе? А этот ваш мулат знал, кто ты, и не простил да Луне такого хода?

— На все вопросы — да. Но я ломала голову, зачем я им. Теперь подозреваю, что из-за тебя. Они почему-то не смели прямо нападать на тебя. Чего-то или кого-то боялись? Может, собирались выманить… Но Тень их знает. Я-то была уверена, что им нет причин охотиться за мной.

Дорога, полная мобилей, пригороды, люди… Создатель, как же мутит…

— Я подумаю над этим.

Он холоден и неподвижен — а на самом деле слишком тревожен. Слишком много всего. Мы оба размеренно дышим, пытаясь быть спокойными.

— Пойдём кругом через Лог и Сардигу. По уму надо бы объехать центральный округ ещё южнее, но так быстрее.

Мы ехали уже много часов. К вечеру мы миновали Лог — уютный городок, полный фруктовых деревьев, с консервным заводом на окраине. Карун выглядел окаменевшим и как-то слишком спокойно проехал мимо неожиданно пустынного поворота за Логом. Дорога за поворотом была отличной, как на небольшой город, но указателем там даже не пахло. Я — для успокоения нервов — начала вспоминать карту, гадая, куда могла вести эта прямая и охристая в сумерках трасса, но мозги мои рисовали только зелёный кусок с редкими вкраплениями рощ. Спрашивать Каруна (в такое время!), о каком городишке я забыла, сочла дуростью.

И ещё часы, ещё пуни темного шоссе. Иногда мне казалось, что смерть вот-вот настигнет… но время шло, а мы всё ехали и ехали.

Уже ночь стояла вокруг нас. И я думала — что там, позади? Его уже должны были хватится. Давно. Его и меня. Или теоретически он мог не вернуться на работу перед уходом домой? Но ведь домой он тоже не попал, а там камеры. А меня нет в гостевом. Какую бучу поднял начальник Каруна, я старалась даже не думать — оставалось надеяться, что все стороны спишут нашу пропажу друг на друга, и пока они разберутся, наши шансы вырастают ещё на полпункта.

Мы устали. Ощущение серной кислоты в животе начало отпускать меня — но в итоге я стала такой опустошенной, что едва соображала. Часа за три до рассвета Карун вдруг медленно затормозил у обочины.

— Давай передохнём минутку, — тихо попросил он, глуша двигатель. Кажется, он был в таком же состоянии. Наступила тишина.

— Давай, — так же тихо отозвалась я.

Он достал с заднего сидения термос, и мы молча выпили по чашке кофе. Тусклый свет приборной панели освещал наши лица.

— Вроде пока нормально? Или я опять чего-то не замечаю?

— Думаю, они уже свели концы с концами. Погоня уже идёт вовсю. Да Лорро тварь, но умница, он мне этого не простит. Тем более, что его голове теперь не только шапка грозит.

Голос у Каруна был монотонный и словно неживой. Создатель мне помоги, как он вообще ещё сидит в кресле..?

— Его могут снять?

— Если не найдёт меня — да. А ещё у них возможен кризис с контрразведкой.

— Почему?

— Потому что меня никто не воспринимает, как бывшего, — потянулся он, — Но коллеги по третьему дадут тем более острую реакцию. Репутация отдела, понимаешь, — он перевёл на меня глаза и вдруг улыбнулся, — выше нос, Рыжая. Земля под нами не горит. Значит, они пока ищут не там.

— А когда они поймут?

— Думаю, до утра сообразят, что мы не едем в сторону Предгорий. До тех пор уйдём ещё на пару сотен, а там как Создатель поможет. Будем бежать как сможем далеко. Может, хоть день ещё выгадаем.

Я кивнула. Какое-то время мы молчали. Он завинтил термос и поставил его на место. Карун выглядел мятым и уставшим, а на щеке остался след от кофе. Мне нравилось сидеть с ним в одном мобиле, и он улыбался. Ещё день рядом. Может быть.

— Можно, я тебе скажу что-то важное? — вдруг тихо, словно на что-то решившись, проговорил он, глядя перед собой, — Это самая важная вещь, которую я скажу в своей жизни. — Я удивлённо подняла на него глаза.

— Давай.

— Рыжая, я больше никому тебя не отдам. Никогда, — отчетливо и серьёзно проговорил Карун, — И больше никуда не отпущу.

Мы рывком посмотрели друг на друга. Я подумала, это или что-то очень хорошее, или я сейчас с ума сойду…

— Я это уже год назад знал. Только мне, наверное, нужно было немножко дорасти до этого шага. Ну, ты же хотела знать, что я думаю про нас с тобой… — неожиданно смешался он.

Я молча глядела на Каруна.

— Будь со мной, Санда. Будь моей женой.

Я остолбенела, не в силах поверить, что я это слышу. Тёплая, горячая волна затопила меня до шеи, до ушей, до макушки, перебила дыхание и наполнила глаза чем-то невероятно солёным.

— Я же бриз, — из последних сил поддела я его.

— Уж поверь, я это помню, — страдальчески ухмыльнулся он, но глаза его вдруг подозрительно заблестели, — Напоминаю, я узнал об этом первым.

Он улыбался.

Его женой. Хотя мы, наверное, не доживём до следующего вечера.

И я услышала свой голос, произносящий: