Предатели семи морей (СИ)

В воде и на земле всё так же рождаются и умирают существа. Вымирают или выживают, развиваются или совсем не меняются. Древние дороги заросли, уже никто по ним не ходит так, как прежде. Уже не слышится, как жизнь кипит в шумных городах. Здания, скульптуры, фонтаны, площади — всё умолкло. Всё поросло травой и мхом. И нет величия былого. Куда ни глянь, когда-то всё было живо и различно, теперь же всё одно.

А люди?

А что люди?

Остались ли таковыми?

И какое отводится им нынче место?

За что? И почему? А главное — когда?

Уже никто не расскажет, никто не помнит.

То был гнев небес? А может их печаль?

Красивую историю легко создать. И можно не вспоминать о правде. Что было, то прошло.

А люди?

А что люди? Стали теми, кем были раньше. Маленькими, пугливыми и беззащитными созданиями. Не позволили им обрести покой в мире Соломона. И теперь пытаются выжить. Как так получилось, что они и не живут? Зачем же им было появляться? Никто такими вопросами не задавался, даже не догадываясь, о чём помнят древние руины.

Остров в Южном море, где-то недалеко от Синдрии. Руины древнего храма, которые также заросли мхом и травой.

Али-Баба Салуджа томно зевнул, разлепив глаза. И не скажешь, что ему приснился сумбурный кошмар. Всю жизнь прожил — и словно наяву! Правда, такой бред, где от суши и воды остались лишь летающие островки и водопады в неизвестность. А ещё… король Синдбад! И Хакурю! И Давид!!! Рядом кто-то вольно зевнул. Али-Баба посмотрел на соседа, протянувшего руки к небу, а ноги к земле. Аладдин. Он спрыгнул с колонны и осмотрелся. «Обманула», — и как-то тяжко вздохнул, едва ли догадываясь о масштабе произошедшего. Потом четвёртый маги обернулся, и он со своим королём обменялись задумчивыми взглядами. Каким-то непонятным образом они поняли, что им приснилось нечто похожее. Кивнув друг другу, они осмотрелись. Все те, кто был на острове, кроме свалившегося Джудала, остались. И сейчас неторопливо просыпались.

Людям, однако, снилось разное. А кто-то вообще ничего не видел или вовсе не заметил, что спал. Юнан поспешил помочь тем, кого мучили тошнота и головокружение, или какие-то другие боли. Титус помогал ему. А Аладдин и Али-Баба немедля налетели на короля Синдбада. Рядом были его генералы, не до конца проснувшиеся, а ещё и некоторые представители Ко и Рем. Но мужчина на них внимания не обращал. Хоть и не выглядел сонным, он уставился в какую-то непонятную, видную ему одному точку. Потёр лоб и что-то пробурчал. Этот человек словно опустел, но при этом остался самим собой. Просто не мог с чем-то смириться.

— Их нет, — эти два слова были первыми, что он сказал громко и спокойно. Мужчина недоверчиво и опасливо посмотрел на Аладдина. Вряд ли они видели один и тот же сон. Даже дяденька Коэн не особо высказывался. И выглядел так, словно побывал злодеем номер один. Кажется, всем вокруг приснились страхи, о которых они и не догадывались. Хотя и были исключения.

— Кого? — не понял Салуджа и хотел сказать что-то ещё, но Аладдин, вскинув ладонь, остановил его.

— Иллаха и Давида. В этом мире их больше нет, — Али-Баба, случайно или нет, недоверчиво покосился на короля Синдбада, который откинулся на спину на своём стуле и прикрыл глаза. Однако он быстро успокоился, потому что верил Аладдину. А он маги, сын Соломона, он знает точно. И всё же…

— А королева?.. — Джафар уже пришёл в себя.

— Её нет, — ответил Синдбад. И советник как-то странно посмотрел на своего короля, которого вполне могли подменить.

— А, припоминаю, — кивнул Джафар.

— Нет, — Синдбад покачал головой, — ты не понимаешь, — и резко добавил: — Её нет. Вирсавии и Давида больше нет в нашем мире.

— У меня дурное предчувствие, — сказал принц Коэн, и все посмотрели на него. — Взгляните и скажите, сколько мы проспали? У кого-нибудь есть соображения, что вообще случилось? Вы ведь чувствуете: мир стал каким-то другим, — Аладдин встрепенулся и взлетел, как будто сможет всё понять вот так просто. Но ведь так и было! Рух стал другим… свободным? Он больше не чувствует Священного Дворца.

Из неба ударила молния, но никого не задела. На пустом месте теперь стояли двое: Хакурю и Джудал. Аладдин кинулся к ним. А тёмный маги засмеялся:

— Живые-таки!!! — и повалился на землю. — Ну, карга, ну и даёт, — и рассмеялся ещё громче.

— У нас для вас плохие новости… — вместо приветствия Хакурю с мольбой посмотрел на Аладдина. Синеволосый маги был единственным, кто мог хоть что-то понять.

«Ни в коем случае не доверяй тому, кто обещает, что с тобой ничего не случится и всё будет хорошо».

Несмотря на высказанные Джудалом ранее резкие заявления, Коэн спокойно принял их с Хакурю появление. Сначала четвёртый принц пытался вытянуть ответы из Аладдина, чем почти довёл оного до истерики. Тёмный маги в свою очередь поведал о том, как тихо и скромно появилась Вирсавия. Она просто появилась рядом с Арбой, когда та сражалась с Хакурю. Дотронулась до неё — и они исчезли.