Предатели в русской истории. 1000 лет коварства, ренегатства, хитрости, дезертирства, клятвопреступлений и государственных измен…

Согласно легенде, де Круа, увидев, как русские войска обращаются в бегство, избивая своих иностранных командиров, воскликнул: «Пусть сам черт командует такими солдатами!» (или «такой сволочью»), и протянул свою шпагу первому встреченному шведскому офицеру.

В романе Алексея Толстого «Петр Первый» этот эпизод показан следующим образом: «В шатер вошел герцог в осыпанной снегом оленьей шубе поверх лат, – забрало поднято, усы висели сосульками, губы тряслись…

– Пускай черт воюет с этими русскими свиньями! – крикнул герцог. – …Царь знал, что подсунуть мне, – армию! Сброд, сволочи!..

Герцог, Галларт и Блюмберг влезли на коней, спустились вниз к воде и по топкому берегу тяжело поскакали на запад, навстречу шведским выстрелам, – сдаваться в плен, чтобы этим уберечь свои жизни от разъяренных солдат».

Судьба изменника была печальной. Как отмечал военный историк XIX века Дмитрий Бантыш-Каменский, шведы без особого почтения отнеслись к военачальнику вражеской армии, содержали его в Ревеле «в черном теле», что привело к довольно скорой кончине герцога в 1702 году в нищете и с грузом больших долгов.

Историк Николай Павленко полагал несколько иначе: «Этот вояка-наемник, к своим 49 годам успевший сменить четыре двора Европы, которым он бездарно служил, был обласкан Карлом XII, вполне оценившим его измену. Тем не менее, фон Круи после Нарвы донимал царя и Меншикова просьбами о выдаче ему вознаграждения и пытался доказать свою невиновность».

Однако, удивительно, что обычно резкий и злопамятный Петр I в данном случае по отношению к предавшему его герцогу отнесся достаточно великодушно. А на его письмо из шведской неволи с просьбой прислать денег велел перевести ему шесть тысяч рублей. Возможно, он просто не мог до конца поверить, что де Круа изменил ему: Петру хотелось верить, что тот был вынужден сдаться на милость врагу ввиду безвыходных обстоятельств. Хотя для Петра история с де Круа была хорошим уроком: больше он никогда не ставил во главе русской армии иностранных наемников.

В шведском плену герцог содержался в «жестоком аресте» – без оружия, с неотлучным конвоем. Но продолжал играть в карты, потому и оказался после смерти, наступившей 20 января 1702 года в Ревеле, в неоплатных долгах. Кредиторы решили: не отдавать тела де Круа городским властям для похорон до тех пор, пока не получат все деньги назад сполна. В Ревеле действовало Любекское право ганзейского города, и оно позволяло принять такое постановление… Вот какова была посмертная судьба герцога-изменника!

Тело де Круа положили в подклете церкви святого Николая (Нигулисте), а дальше начались совсем невероятные события. Останки герцога стали… чем-то вроде нетленных мощей. Едва ли здесь была какая-то мистика, просто микроклимат в церковном подклете был таков, что тело де Круа удивительным образом мумифицировалось. Злые языки уверяли, что тело де Круа сохранилось потому, что «проспиртовалось» еще при жизни…

В 1819 году генерал-губернатор Паулуччи приказал накрыть его стеклянной крышкой и поместить на катафалк в одной из капелл церкви Нигулисте. Надпись гласила: «Карл Евгений герцог де Кроа, происходил от королевской крови; родился в 1650 году в Бельгии; был славен сколько своими великими деяниями, столько и разнородностью их. Взят в плен во время Нарвской битвы и умер в Ревеле в 1702 году. Труп его сохранялся 118 лет и вынут из могилы в 1819 году».

Фельдмаршал де Круа под стеклянным колпаком в ревельской церкви Святого Николая

Всякий путешественник, бывавший в Ревеле, непременно заходил сюда, чтобы подивиться на «нетленные мощи» герцога де Круа. Его с иронией называли «вельможным чучелом».

С любопытных даже собирали деньги, которые, как было обещано, шли на погашение долгов герцога. Так это или нет – сегодня трудно понять, скорее всего, это просто были предшественники Остапа Бендера, собиравшего деньги на ремонт пятигорского Провала («чтобы не слишком проваливался»).

Один из путешественников в 1839 году писал: «Небольшая дверь ведет в капеллу. Там лежит иссохший труп герцога де Кроа, сохранявшийся более 130 лет. Близ дверей стоит дубовый гроб, в котором лежит его тело; лицо почернело, волосы еще видны надо лбом, и на голове – парик. Из-под черной бархатной мантии выглядывают манжеты и рубашки, так же хорошо сохранившиеся, как жилистые руки и высохшее тело».

Среди тех, кому довелось наблюдать мумию герцога, были Петр Вяземский и Антон Дельвиг. Последний сообщал, что покойный герцог де Круа лицом похож на папашу Пушкина, Сергея Львовича, но «только важнее видом будет». А Вяземского увиденное подвигло на написание стихов «Ночь в Ревеле», где были такие строки: «Дней Петровых современник, // Взяли в плен его враги, // И по смерти все он пленник // За грехи и за долги. // Ты поведай, скоро ль сбросит // Он курчавый свой парик // И земную цепь износит, // Успокоенный старик?» (1844 г.).