Предателя – на рею!

Эндрю Миллер тем временем осваивался в каюте своей спутницы и ее брата-фокусника. Каюта, конечно, была поменьше его прежних апартаментов, однако здесь он почувствовал себя в относительной безопасности впервые за последние двое суток. Амалия предложила его загримировать на всякий случай, если вдруг на борту еще остались похитители и их сообщники, чтобы они не могли его узнать. Благо в артистическом реквизите нашлись не только накладные усы и борода. Сам Эндрю воспринимал это как какую-то дурацкую игру, однако возражать не стал и даже терпеливо сносил все эксперименты Амалии и ее брата над своей внешностью. Саблин, который взялся дежурить у каюты первым, вполне искренне восхитился, увидев загримированного до неузнаваемости Миллера. Довольный результатом, Эндрю потребовал себе виски. Габриэль, брат Амалии, не стал с ним спорить, а предоставил бар в своей каюте в полное распоряжение гостя. Остаток дня прошел спокойно – Эндрю медленно, но уверенно накачивался виски в компании Амалии и Габриэля. К тому, что они пьют мало, он относился философски – среди иностранцев ему редко попадались люди, способные или хотя бы просто желавшие посоревноваться с ним в количестве выпитого. Часам к десяти вечера объем поглощенного им виски превысил даже его способности, так что Миллер завалился на бок и захрапел.

Саблин и Зиганиди оборудовали себе пост у дверей каюты. Хозяину каюты напротив, отправившемуся в круиз работать диджеем, не повезло – накануне его нашли в одном из нижних коридоров уже мертвого. Так что он переехал в морг, вещи его перекочевали на склад, выделенный под имущество погибших пассажиров и членов экипажа, а суетливый менеджер отдал Саблину электронный ключ – после того как шустрый стюард устранил все следы пребывания прежнего жильца. По поводу чего Николай не уставал прикалываться. Мол, только появилась возможность пожить со всеми удобствами, как надо будет съезжать.

Чтобы не изображать стоящего на часах караульного, Боцман предложил вытащить в коридор диванчик, имевшийся в каюте. Дежурить решили по очереди. Первым дежурил Николай – именно в эту смену Боцман наведался к тайнику, обнаружил там чемоданчик и принес его в каюту, никем не замеченный. Когда ближе к полуночи он заступил на вахту, Зиганиди ушел отдыхать – а на деле, прихватив с собой две портативные рации и «неучтенный» пистолет в дополнение к выданному официально, отправился проведать Катю. Точнее, им предстояло поработать вместе.

Пережившая очень долгий и полный впечатлений день Марта заснула почти мгновенно. Убедившаяся в этом Катя уже дожидалась Николая в условленном месте. Помимо огромных шлюпок на лайнере имелась масса иных спасательных средств. В том числе самонадувающиеся плотики, рассчитанные на шестерых спасаемых. Вскрыть замок, фиксирующий контейнер с таким плотиком, было делом несложным. Сложнее было перетащить контейнер на кормовую площадку, ту самую, которая была ближе всего к воде. Несмотря на то что время перевалило за полночь, на палубе было полно народу – в том числе членов экипажа и сотрудников охраны. Кате с Николаем пришлось почти полтора часа изображать влюбленную парочку, пока удалось уже «отстегнутый» контейнер перетащить на присмотренное место и накрыть его брезентом, предусмотрительно позаимствованным с какого-то палубного механизма. Зиганиди с удовлетворением осмотрел плоды их труда. Теперь останется только стянуть брезент, сбросить контейнер за борт и прыгнуть следом самим – само собой, в компании мистера Миллера. Потом запихнуть на уже распаковавшийся плотик «пациента» и двигаться прочь от гостеприимной «Атланты» в открытое море, где их подберет адмирал Нагибин. Конечно, плотик – не скоростная моторка, но на веслах даже за пару часов можно покинуть зону видимости радара лайнера, не говоря уже о видимости визуальной.

Саблин тем временем продолжал изображать часового у каюты фокусника. По коридору то и дело проходили люди, как поодиночке, так и небольшими компаниями, перемещаясь из одного места развлечений в другое. Это Саблина не удивляло – соседями маэстро Аргьери были такие же наемные артисты, как и он сам, призванные развлекать пассажиров. Сидящий на диване Саблин неизменно вызывал удивленные взгляды и возгласы, но с расспросами к нему никто из проходящих мимо не лез.

Виталий посмотрел на часы – Николай отсутствовал уже почти два часа. Хотя Боцман сомневался, что кто-то обратит внимание на нерегулярность «смены часовых», но все же… Рация тихонько прожужжала, подавая сигнал вызова. Зиганиди сообщил, что у них все готово, но пока надо понаблюдать за обстановкой. Хорошо все-таки, что теперь есть связь.

Боцман едва успел убрать рацию, как из-за поворота коридора появился стюард. Точнее, человек в форме стюарда – лицо его Саблину было незнакомо. Кстати, смуглое такое лицо… Если он и не иранец, то примесь восточной крови в нем явно имеется. Стюард явно понял, чего ради Виталий сидит на диване в коридоре.

– Простите, сэр. Мне нужен Габриэль Аргьери, аниматор. Это ведь его каюта?

– Да, – не стал хитрить Саблин, но задал встречный вопрос: