Предательство

В мгновение ока Грант скинул с себя все и вернулся к Стефани. Теперь его руки скользили по всему ее телу: он обнимал ее ягодицы, нежно гладил бедра, ласкал Стефани до тех пор, пока у него хватило терпения справляться со своим желанием. Сначала, когда он вошел в нее, их ритм не совпадал. Грант двигался быстро и целенаправленно. Вся его игривость улетучилась. Стефани совсем этого не ожидала. Но она понимала его желания, она понимала его голод и стала подстраиваться под его движения, в то время как ее собственное желание росло. Оргазм, горячий и быстрый, пронзил ее тело. Когда все прошло, Стефани откинулась на подушку, обнимал Гранта.

14 декабря 1982 года, во вторник, Майк Чендлер вышел из тюрьмы. Несколько недель назад было принято решение о его досрочном освобождении. Бледное зимнее солнце выглянуло из-за густых серых облаков, чтобы поприветствовать Майка, но воздух был холодным и сырым в преддверии снегопада. Чендлер стоял за воротами колонии, которая стала в последние двадцать четыре месяца его домом, и не знал, что делать, чувствуя растерянность. Его предупреждали, что такое может случиться.

— Каждый день этой жалкой жизни в тюрьме ты мечтаешь выбраться отсюда, — говорил его сокамерник. — А когда наконец оказываешься на свободе, ты не знаешь, что с ней делать, настолько привык исполнять приказы и жить по особому режиму. Поэтому многие заключенные вновь оказываются в тюрьме.

Но только не Майк. Чендлер больше никогда не захочет вновь оказаться в тюрьме. Есть только одно исключение: если эта тюрьма будет в кинофильме.

Майк держал в руке чемоданчик и смотрел на пустую дорогу, как бы ожидая увидеть старый отцовский пикап, подъезжающий из-за поворота, и родное лицо, улыбающееся ему через лобовое стекло. Но иллюзия длилась лишь какое-то мгновение. Его отец никогда не приедет: он умер шесть месяцев назад от второго сердечного приступа. Надзиратель разрешил Майку присутствовать на похоронах, но ему так и не удалось застать отца в живых, сказать ему, как сильно он любит его. Майк вздохнул. Прошлое осталось позади вместе со злостью и горечью. Теперь ему пора сконцентрироваться на будущем. Не оглядываясь назад, Майк направился к автобусной остановке, чтобы успеть на двухчасовой рейс на Лумбертон. Он попросил сестру продать старый семейный дом, но она отказалась.

— Почему бы нам не подождать, пока ты освободишься? Тогда сам и решишь, что делать с домом. Кто знает, может, ты надумаешь немного пожить в нем.

Майк тогда не стал спорить с Эмили, но для себя твердо решил, что никогда больше не вернется в штат Бурлингтон. Нужно только забрать свои вещи и выставить дом на продажу. Слишком много воспоминаний связано с этим местом, слишком много привидений бродит здесь, с которыми ему больше никогда не хотелось бы встречаться.

— Ждешь автобуса, красавчик?

Майк так увлекся своими мыслями, что даже не услышал, как около него остановилась машина. Узнав голос сестры, Чендлер обернулся. Эмили в черных брюках, красном свитере с воротником «хомут» и в сером плаще фасона «Лондонский туман» уже вылезла из машины и бежала ему навстречу. Майк едва успел открыть объятия, как Эмили прижалась к брату. Вся ее пухлая фигурка сотрясалась от громких рыданий. Майк закрыл глаза и крепко обнял сестру. Когда наконец он справился с дрожью в голосе, Чендлер отстранил Эмили и посмотрел ей в лицо.

— Не могу поверить, что ты приехала сюда из Калифорнии, только чтобы встретить меня.

— Ты думаешь, я могла позволить тебе остаться одному в твой первый день на свободе? — спросила Эмили. Она стала вытирать слезы тыльной стороной ладони, и Майк протянул ей свой носовой платок.

— А кто остался с Лукасом?

— Бен взял пару отгулов на работе. Конечно, если послушать Лукаса, ему не нужно, чтобы папа или кто-то еще сидел с ним. Он уже большой мальчик — ему скоро исполнится четыре года. Понимаешь?

— Знаю. Спасибо за фотографии, сестренка. Он очень симпатичный ребенок. Вылитый мама. — Майк снова взял Эмили за руки. — Господи, как хорошо ты выглядишь. — Майк говорил совершенно серьезно. Эмили исполнилось тридцать четыре года, и она немного пополнела с тех пор, как он видел ее последний раз, но все еще оставалась привлекательной женщиной, унаследовав от отца смуглую кожу, а от матери — карие глаза.

— Ты тоже неплохо выглядишь, — сказала Эмили, оценивающим взглядом осмотрев Майка с головы до ног. — Только очень бледный и похудел. Чем, черт возьми, они тебя кормили там?

— Тебе лучше не знать, — расхохотался Майк; радуясь, что он еще не разучился смеяться.

— Ну, ничего, мы это исправим. — Она выхватила из его руки чемоданчик, прежде чем он успел возразить, бросила его на заднее сиденье взятого в аренду «форда» и открыла правую дверцу машины. — Забирайся, маленький братик. Я отвезу тебя домой.