Предательство

— Я уверен, что видела. Может быть, я вмешался из эгоистических соображений?

— Эгоистических?

— Ну да. Мне очень нравится, что ты у меня в долгу.

Я подняла брови: — В долгу? Скажи мне, Нокс, а что тебе еще нравится?

Блеск в его глазах был красноречивее всяких слов, но вместо ответа он спросил:

— Это была твоя сестра? Блондинка, которая ушла с другом Макса?

— Да, и веришь, нет, он разводил её на оплату своего напитка.

Бровь Нокса победоносно изогнулась.

— Да, — признала я. — Ты был, очевидно, прав. Тем не менее, она видела его насквозь.

— Тогда, возможно, моё вмешательство было излишним.

Я пожала плечами: — Если бы ты не спас меня, я не была бы сейчас здесь.

Теперь настала очередь Нокса пожать плечами.

— Я тебя уверяю, что еще до неуклюжей попытки Макса развести тебя, ты привлекла мое внимание. Это случается нечасто. Я также уверяю тебя, что, если бы я хотел, чтобы ты была здесь, с или без моего вмешательства, ты бы была.

— Только если бы ты нарушил это правило о твоем плаще, — сказала я, пытаясь внести некую легкость.

— Нет, — ответил он, со всей серьезностью. — Я не нарушаю правила, и не люблю, когда это делают другие.

Я боялась посмотреть вниз, опасаясь, что увеличение частоты сердечных сокращений сделает видимым подпрыгивание серебряной цепочки между моих грудей. — Пожалуй, Нокс, ты, кажешься, довольно уверенным в себе.

— Да, Чарли́, так и есть.

Я потянулась за вином и попыталась успокоить свой пульс. Я не должна быть здесь. Нокс из тех мужчин, которых я намеренно избегала в Стэнфорде. Кампус был полон ими: сильные, уверенные мужчины, мужчины, которые знали, чего хотят, и брали это. Было что-то в их поведении, что меня пугало. Это была не их потребность во власти или контроле. У меня это тоже было. В ситуации, когда это было нужно, я была уверена и увлечена. Нет. Причина, по которой я избегала их, была в том, что происходило со мной на патио в президентском номере «Дель-Мара». С каждым из слов или фраз Нокса, мои внутренности скручивались на грани боли.

Тупо, но сама боль не пугала меня. Что меня пугало, так это то, что неоспоримой части меня нравилось это. Это была часть меня, которую я подавляла, как Алекс. Энергия, излучаемая Ноксом, электризовала меня, возвращая к жизни запретное желание, которое я не хотела признавать.

Успешные женщины стояли на ступеньках здания суда и говорили с выдержкой и решительностью. Они усердно учились, работали, не покладая рук, и делали себе имя. Алекс Коллинз не нуждается в «миссис» перед ее именем или в мужчине, стоящем рядом с ней. У нее было будущее, построенное на её собственной крови, поте и слезах.

Она не должна быть женщиной, которая плавится от звуков глубокого голоса. Успешная женщина не пошла бы на ужин с незнакомцем только потому, что он сказал ей это сделать. У неё так же не намокли бы трусики от простой мысли о том, что еще он может сказать ей делать.

Паника закипала глубоко внутри меня, стирая слова Нокса. На мгновение я стала вуайеристом, смотрящим сцену, как немое кино. В слабом свете, обволакивающим перила, иллюминации бассейна, а также в мерцании свечи, я видела движения его сочных, полных губ, но я не могла услышать слова. Мое внимание было сосредоточено на небольших тенях, которые пролегли под его высокими скулами и в глубине его глаз.

Нокс потянулся через стол, и моё имя эхом прокатилось сквозь соленый воздух.

— Чарли́? Чарли́? — имя с каждым разом произносилось громче, чем в предыдущий. — Тебе плохо?

— Что? — я покачала головой. Пот стекал между моих грудей, и меня окутало ознобом. — Я… прошу прощения. Не знаю… — Я не знала, как закончить фразу. Четыре года в одном из самых известных колледжей, и вдруг я стала немой.

— Дай мне свою руку.

Я бездумно подчинилась.

— Давай пойдем внутрь. Может быть, дело в холоде.

Я встала, позволяя Ноксу увести меня в номер. Лишь от легкого давления его большой руки на моей талии я стала его марионеткой.

— Н-но наш ужин?

— Не волнуйся. Миссис Витт принесет его внутрь. Если ты будешь в состоянии, мы сможем закончить его здесь.

Обхватив свой живот и успокаивая мысли в голове, я кивнула.

После того, как мы зашли внутрь, Нокс снял пиджак и накинул его на мои плечи. Пьянящий запах одеколона заполнил моё осязание. Я задалась вопросом, как я не заметила его снаружи. Должно быть, из-за ветра. С мягким атласом на моих плечах, я была окутана облаком древесного запаха. Нокс подвел меня к дивану возле окна, в то время как миссис Витт расставляла наш ужин на столе в столовой.

Его голубые глаза заволокло серым и синим, как тучи к его грохочущему голосу.

— Что случилось?

Я опустила подбородок, не в силах ответить, не потому, что не могла говорить, а потому, что я не знала что говорить.

Его улыбка вернулась, но неуверенная: — Сейчас ты не такая бледная. Как ты себя чувствуешь?

Я кивнула: — Лучше. Я действительно не знаю, что случилось. Я-я не хочу признавать, что я нервничаю.

Уверенный тон Нокса вернулся: — Нервничаешь? Чарли́, ты, конечно, должна быть привыкшей к вниманию мужчин.