Предательство Атлантиды

— Я прошу прощения, но так она мне представилась. Какую форму обращения вы предпочитаете? — она успокаивающе улыбнулась, будто вела светскую беседу в одной из английских гостиных.

— Вы отвергли мою обоснованную просьбу. И зовите меня как угодно, у вас и так крупные неприятности, — ответила Люсинда, приближаясь к пленнице.

Кристоф предупреждающе зарычал, и Эван со сломанным кровоточащим носом треснул атлантийца стулом по голове. Тот потерял сознание на несколько секунд, но тут же поднялся.

— Только дотроньтесь до нее, и я вас всех прикончу, — громовым голосом пообещал Кристоф. Его глаза горели, словно темно-зеленые лужицы расплавленного изумруда и сверкали, посылая Фионе какое-то предупреждение или знак. В любом случае, девушка понятия не имела, что он пытается передать, тем более, что сейчас она всё равно не сможет ничего сделать. Только не в окружении пьяных, злых, возбужденных и вероятно голодных оборотней. Последнее определение породило дрожь леденящего ужаса, холодком прокатившуюся по спине.

— Лучше следи за своими словами, воин. Она умрет до того, как ты успеешь сделать первый шаг, — ответила Люсинда.

По тому, как Кристоф сжал кулаки, Фиона сделала вывод, что они оба совершенно точно понимают, что Люсинда права.

— Моя госпожа, пожалуйста, позволь им развлечь нас, — воззвал один из оборотней к своей альфе. — Если им это не удастся, они пойдут на корм.

— Я прекрасно умею развлекать, — поспешно согласилась Фиона.

Несколько оборотней рассмеялось, и она улыбнулась им, думая, что немного дипломатии не повредит. Хотя Фиона сомневалась, что оборотни решатся противостоять альфе. Люсинда — ключ ко всему.

— Значит, ты предлагаешь себя? — осклабилась хозяйка. Без сомнения, раньше у нее во рту не было столько зубов.

— Нет, — проорал Кристоф. — Она не понимает. Возьмите меня.

— Слишком поздно, атлантиец. Предложено и принято, — произнесла альфы, не сводя глаз с Фионы. — Итак, человечек, что ты выбираешь? Будешь бороться или трахаться?

— Прошу прощения? — ахнула Фиона.

— Поздновато извиняешься. Теперь ты развлечешь моих людей. Если они решат, что ты хорошо справилась с заданием, мы тебя отпустим. Так ты выбрала? И то, и другое равносильно. Боль или наслаждение?

— Я не…. Я…. с кем придется драться?

Надо потянуть время. Заставить Люсинду говорить. Сердце колотилось у Фионы в груди. Окружающие ее оборотни почти наверняка слышат сердцебиение, а некоторые даже принюхивались к ней как … животные, подкрадываясь все ближе и ближе.

Умница Фи. Конечно, как животные.

— Полагаю, что ты, атлантиец, не удовлетворяешь ее, если, чтобы нас развлечь, она выбрала бой вместо того, чтобы покувыркаться с тобой, — хохотнул Эван, чей нос почти излечился.

— Я буду удовлетворен, только повесив у себя над камином волчью шкуру, — презрительно огрызнулся Кристоф. — Почему бы тебе не сразиться со мной, если твоя стая так хочет повеселиться? Или маленький щенок боится отпустить мамкину юбку?

Оборотень кинулся к Кристофу, но Люсинда взмахнула рукой, и несколько подручных оттащили Эвана, назад.

— Эван. Он пытается спровоцировать тебя на бой и уплатить долг, тогда мы не сможем больше принять предложение его нареченной. Пытайся думать головой, а не… гениталиями, — терпеливо объяснила альфа.

Она имела наглость подмигнуть Фионе, будто это была милая шутка в стиле «между нами девочками». Неожиданно Фиона с яростью захотела стереть улыбку с лица этой женщины.

Само собой, это бы стало ее последним деянием на земле, ведь оборотни куда сильнее людей, но удовлетворения от содеянного того бы стоило.

— У меня есть другая идея, своего рода встречное предложение. Если позволите, я развлеку вас своим способом — рассказом. Историей о том, как ваша богиня луны оказалась в Шотландии и влюбилась в горца.

— А если я соглашусь, но твоя история нас не развеселит? — Люсинда склонила голову.

— Тогда я достойно приму поражение и куплю выпивку всем в этом баре, что, как вы понимаете, развлечет публику.

Фиона держала голову высоко, но не смотрела прямо в глаза Люсинде. Прочитав где-то о доминировании в мире оборотней, она не хотела оспаривать власть Люсинды в ее же баре. Они с Кристофом и так были по уши в беде.

Люсинда, будто бы задумалась над предложением. Одна из молодых женщин, окружающих Кристофа, заговорила:

— Мама, если ты позволишь, я не слышала этой истории, и хотела бы сохранить ее для моей книги. Я прошу тебя ради меня позволить человеку рассказать сказку.

Мама? Ну никак не дашь Люсинде столько лет, чтобы иметь в дочерях такую взрослую женщину. Фиона знала, что оборотни живут дольше людей, но даже не подозревала, что они выглядят молодо так долго.

Когда альфа сразу не отклонила предложение, Фиона позволила себе надеяться, но промолчала. Она поставила на карту всё. Сейчас всё зависело от решения Люсинды.

Наконец альфа кивнула:

— Я позволю тебе рассказать свою историю, потому что этого желает моя детка. Однако, будь уверена, ты пожалеешь, если эта сказка окажется не самой лучшей из все твоих историй. Ты также купишь выпивку всем в моем баре. Они выслушают тебя, а заодно промочат глотки.