Предчувствие

С зажигательной мелодией мы вновь оказываемся в эпицентре дискотеки. Никогда не думала, что подростки в Америке, независимо от пола и возраста, так любят танцевать. Однако с каждой новой песней мой запал иссякает все больше и больше. Усталость, которую я заметила за столиком, теперь ощущается более остро. Последним звоночком становится головокружение. Я резко замираю на месте, глубоко дыша.

— Все, я домой, — говорю я, зарываясь пальцами в непослушные пряди, пытаясь убрать их с лица.

— Устала? — понимающе говорит Дэн. — Ты побледнела. Идем, я отвезу тебя.

Выйдя из спортзала, мы попадаем прямо в прохладную ночь. Холодный воздух окутывает ноги и проникает сквозь ткань платья, немного приводя в себя.

— Уже так поздно, — бормочу, неторопливо идя с Дэном, который явно подстраивается под мой темп. Вечер на каблуках даже в помещении был утомителен, но идти по уличным дорожкам — не то же самое, что по паркету. Я едва волочу ноги.

— Да, уже не лето, — усмехается Дэн.

Всю оставшуюся дорогу мы молчим, но мне комфортно просто сидеть в тишине. Хотя разговор мог бы взбодрить. Заснуть в машине — не лучший вариант окончания вечера, ведь парень едва ли сможет меня разбудить.

Мы подъезжаем к нашему дому, в окнах которого горит свет — кто-то из подруг уже вернулся. Я открываю дверь машины и осторожно, пытаясь не испачкать платье, выбираюсь на улицу, где рядом со мной уже стоит Дэн. Холодный ветер легонько касается плеч, пуская по телу толпу мурашек.

— Я сегодня отлично повеселилась, — выдавливаю из себя, не зная, что сказать. Парень стоит напротив, не отводя глаз. — Спасибо, что уговорил станцевать этот вальс. Это и правда было весело.

— Зато сколько переживаний, — подтрунивает надо мной Дэн.

Улыбка касается его губ, а я чувствую, что не хочу молчать больше.

— Почему ты был таким невыносимым раньше? Ты же сначала был другим. И сейчас такой же, как тогда. Из-за тех выходок я видеть тебя не хотела. А сейчас кажется, что это все была лишь моя выдумка… Я чувствую себя злодейкой.

От стыда за свое поведение я закрываю глаза ладонями. Не хочу, чтобы сейчас он видел меня. Надо было написать ему, а не говорить прямо в лицо. Он так часто приходил мне на помощь, но я не хотела придавать этому значение. Он не поступал хорошо в первую неделю нашего знакомства. Но этого недостаточно, чтобы так грубо вести себя с человеком.

Его холодные, тоже замерзшие пальцы касаются моих рук и мягко, но настойчиво убирают их, делая меня беззащитной. Я замечаю смешинки в глазах Дэна.

— Ты не злодейка. Злодейки сворачивают шеи детям и ставят эксперименты на людях в своих целях. Тебе вообще лучше было не появляться здесь. Но теперь клетка захлопнулась, птичка.

Он делает последний шаг, сокращая расстояние между нами. Дыхание перехватывает. Он так близко. Я поднимаю глаза на него и вижу, как его взгляд опускается. Вдох. Его лицо приближается. Закрываю глаза. Его губы осторожно касаются моих, но в этот момент я почти ничего не чувствую. В голове фейерверками взрываются эмоции. Волнение, страх, счастье и нежность, переплетаются. В этот момент я доверяю ему до кончиков ресниц. Есть только он и я. Мы. Он небезразличен мне. Я небезразлична ему. Взаимность. Я обожаю сладкое, но этот момент счастья слаще любого сахара.

Глава 17 Маленькая тайна

Поцелуи вскрывают сердце. Мы показываем свои истинные чувства. Мы искренни, мы близки, как никогда раньше, и от этого немного неловко. Но счастье переполняет, ведь я знаю, что это взаимно. Какое волшебное слово.

Мы стоим близко, держась за руки. Болтаем обо всем на свете и одновременно ни о чем. Дэн не хочет отпускать меня, а я не хочу уходить. Но новая волна усталости, от которой едва ли не подкашиваются ноги, решает все за нас. Парень провожает меня до двери и, поцеловав еще раз, заставив зардеться напоследок, уходит.

Как я и думала, кое-кто из девочек уже дома. Сняв туфли, чувствую облегчение и заглядываю на кухню, где за барной стойкой сидят и болтают Сандра и Кира.

— Давно вернулись? — спрашиваю их, набирая стакан воды. Рука подрагивает, и я наполняю его лишь на треть, боясь разлить.

— Да нет, полчаса, не больше, — бросив взгляд на часы, отвечает Кира. — Что там еще было после нашего ухода?

Наш короткий разговор прерывает очередная волна усталости. Ноги становятся тяжелыми, их сложнее передвигать.

— Ладно, я спать, — коротко прощаюсь и поднимаюсь к себе. Из последних сил я переодеваюсь в пижаму и без сил плюхаюсь на кровать. Я не помню, успеваю ли укрыться одеялом. Холодно не становится. Зато место реальности мгновенно занимает сон.