Предчувствие «шестой волны»

Вы скажете мне, что с ложью можно бороться и по-другому — писать книги, статьи, проводить реформы. Да, и это тоже. Но Матвей Горшак решил вопрос проще: он ничего не сказал, но всё показал.

Он довёл ситуацию до абсурда, чтобы все увидели её смысл.

Его короткое правление в Пыльнёве — венец того, во что может вылиться наша исконная дурь. Чего стоит культ Пиндара, детально разработанный и углублённый! Чего стоит охота на геев, от которой пострадало 40 процентов взрослого населения, из них половина — женщины! Чего стоят поиски агентуры, после которых выгорела треть Пыльнёва!

Чего стоит один закон, по которому разрешалось убивать „всякого подлеца“, если „чувство гнева было подсказано справедливостью“! Его отменили через двое суток, но население успело значительно поредеть. Чего стоит знаменитая пытка граблями и лопатой! Чего стоит диспут-клуб, куда заманили петровцев, заподозренных в верности эмигранту Мочалину! Чего стоит отрезание языка Кириллу Вознику лишь за то, что бедняга знал тринадцать слов на английском! Чего стоит указ, под страхом кастрации запрещающий верить в синих обезьян и прочую нежить! Наконец, чего стоит название новой формации! Лирический анархизм имени Иисуса Христа…

От смешного до ужасного — один шаг. И когда ужасного стало больше, в Пыльнёво, невзирая на опасения Москвы и протесты мирового сообщества, вошёл миротворческий корпус областного ОМОНа. От бандформирований Матвея Горшака Пыльнёвский район был очищен за двое суток. Цивилизация, как это подчас случается, пришла в дикие края на штыках. Несчастным пыльнёвцам объяснили, что такое Конституция и законность. Народ впервые начал строить себе НОРМАЛЬНУЮ жизнь.

Имя же Матвея Горшака навсегда осталось вписанным в мировую летопись. И никто не поймёт, во имя чего этот одинокий человек взял на себя проклятие…»

Свобода в крови

Леонид Зубан, общественно-политическое движение «Новая амнистия»:

«Оккупацию независимых государств мы называем восстановлением Конституции, расстрел деревень из гранатомётов — зачисткой территории, преследование народных лидеров — борьбой с терроризмом.

О да! Мы, конечно, белые либералы и пушистые демократы, а если наши дети где-то проливают свою и чужую кровь — это происходит слишком далеко от нашего дивана, чтобы об этом знать.

История ничему не учит — как и пятьсот лет назад, мы живём в империи варваров. „Пыльнёвская операция“ — из тех, что приносят звёздочку на погоны сталинским мясникам… Наши политики и генералы залили слезами всю жилетку: их, дескать, не понимают… Сиротливых палачей нестерпимо жалко: в их любимых странах за такие дела посвящали в рейхсфюреры, а в свободной России дают лишь прибавку к жалованью. Поэтому они сетуют на малопатриотичные времена… Но ничего: сегодня камуфляжные мальчики пришли в дома пыльнёвских крестьян, завтра они сломают двери наших квартир. Они солдаты, и понятие совести не значится в списке их амуниции. Они всего лишь выполняют приказ… А приказывать, как мы убедились на днях, в России умеют.

Пыльнёво обладало культурой, пусть отсталой, но своей, самобытной, возникшей путём отбора, а не принятой под прицелом федерального автоматчика. Мы хотим убить эту культуру — а значит, убить душу народа, уничтожить его свободу. Неужели, убив свободу суверенной страны, мы рассчитываем сохранить свою собственную?

Обращая в рабство гордых, независимых пыльнёвцев, мы подходим к тому, чтобы самим выстроиться в шеренгу и с песней потопать в новый ГУЛАГ. Благо, нас есть кому конвоировать.

Матвея Горшака упрекают в необразованности, но вспомним историю: разве Жанна дʼАрк — интеллектуалка? Вряд ли эта девушка знала высшую математику и тонкости парламентской демократии. Но такие люди, как Жанна дʼАрк и Матвей Горшак обладают большим, нежели знание, — инстинктивной тягой к свободе. Быть свободным для Горшака столь же естественно, как дышать, ходить, спать и видеть сны. Они взяли в руки оружие не по злобе, а по инстинкту: мы слишком ленивы, чтобы понять людей, считающих смерть лучшей долей, нежели жизнь под ярмом московских государей и их своры — вечных ястребов, заиндевелых державников, потомственных шовинистов. Мы все под ярмом, только боимся себе признаться — ведь нам тепло, сытно и можно тешиться привычной иллюзией.

А Горшак не может жить так, как мы, трусливые россияне больших городов. И он прав. Важно понять, что он не один. Это признанный лидер пыльнёвского народа. Если пыльнёвский народ сплочён вокруг него и стоит за право жить по своим законам — разве он не заслуживает лучшей доли, чем мы?