Предчувствие смерти

— Ты ж явно меня загипнотизировала! Иначе зачем бы я ходил за тобой, как привязанный? Галкина мать, Светлана Павловна, она прямо говорит, что ты меня околдовала. — Двинятин не мог пересилить своего шутливого настроения. Ему хотелось отвлечь свою спутницу от неприятных мыслей.

— Андрюша! я совсем о другом. О нас с тобой мы поговорим тогда, когда разберемся, кто и зачем «выдавливает» нас из города. Разве ты не хочешь понять, почему нам стараются испоганить отпуск? — Доктор Лученко посмотрела на своего спутника, словно на пациента, не выполняющего предписаний врача.

— Все понял. Не буду больше мешать. Продолжай, пожалуйста.

— Психотерапевт не станет гипнотизировать и не будет ничего внушать, подавляя волю больного. Он не обращается к потусторонним силам, потому что верит в человека. Психотерапевт прежде всего рассчитывает на скрытые душевные резервы того, кто обратился за помощью, в каком бы состоянии тот ни был. Если сил недостаточно, он будет терпеливо помогать человеку, чтобы тот почувствовал их и активизировал. Врач будет говорить с тобой о земных простых вещах, о которых ты не привык говорить, он создаст атмосферу доверия и защищенности, где нет недопустимых тем, он никогда не поставит тебя ни на какой учет. С ним можно беседовать о том, в чем стыдно признаться, или о душевных тайнах, которые тебя беспокоят. В результате ты сам научишься постепенно общаться на более глубоком, доверительном уровне со своими близкими и родными, научишься не бояться обсуждать с ними самые трудные вопросы и действительно решать их, а не скандалить и ругаться без видимого успеха.

— Ну, хорошо. И какое все эти рассуждения имеют отношение к тому, что происходит здесь? И, как ты верно заметила, к тому, что нас пытаются «выдавить» из города?

— А к тому, мой дорогой, что на нас пытаются оказать давление именно на глубинном уровне. Нам пытаются внушить мысль, что цепь неприятностей; смерть квартирной хозяйки, кража, хулиганская выходка с Олей и, наконец, сегодняшняя история с Кириллом — это все «случайности», которые произошли именно здесь. И стоит лишь поменять место жительства, как сразу отпуск станет безоблачным.

— Признаюсь честно, я именно так и начал подумывать. Даже хотел тебе предложить, когда мы возвращались с пляжа, поехать в Ялту или в Мисхор. В крайнем случае в Севастополь, тоже хороший город. Южный берег большой, выбирай любое место. Ты и сама Оле сказала, что можно и уехать.

— Вот видишь, как все просто! — Вера торжествующе посмотрела на Андрея. — А я не люблю, когда мной манипулируют.

— Ладно. Меня вся эта ситуация не устраивает. Я этого тоже не люблю. — Мужчина посмотрел на Веру долгим взглядом и сказал, сделав приличную паузу; — Ты мне очень нравишься, нравится твоя семья, Ольга, Кирилл, и я не хочу, чтобы с вами что-то случилось.

— Ты мне тоже не безразличен, Андрей! — Она взглянула на него своим фиалковым взглядом, и ему показалось, что воздух вокруг них сделался сиреневым. — Но даже если мы уедем в Ялту, Мисхор или Гурзуф, это не изменит положения. Потому что дело не только в месте. Дело в нас.

— Вот отсюда поподробнее.

— Вот что я думаю. До нашего приезда в город ничего плохого не происходило. Потом разговор с Екатериной Павловной, ее обещание поделиться со мной кое-чем… Ее утопили. Потом я узнала от соседки, что старушка вела дневник, рассказала об этом милиционеру. Вслед за этим в квартире орудует вор и что-то ищет — а вдруг как раз дневник?

Они уже пришли к крепости и, усевшись на большой валун, наполовину заросший травой, залюбовались видом города, открывавшегося отсюда во всей своей южной красе. Вера провела рукой по волосам, Двинятину нравился этот ее жест, в нем было что-то женское, элегантное и одновременно естественное. Она вообще была необыкновенно естественна. Он прежде не встречал женщину, в которой внешняя привлекательность сочеталась бы с умом, и при этом обаяние личности не подавляло бы окружающих. Поэтому, слушая свою спутницу, Андрей еще и с удовольствием ее разглядывал.

— А Екатерину Павловну точно утопили? — спросил он.

Вера, покусывая травинку, смотрела на гавань, порт и уходящие вдаль пляжи, тянувшиеся плавной подковой. Не поворачивая головы к собеседнику, любовавшемуся ее профилем, она ответила:

— Я не уверена, что экспертизу проводили тщательно. Может, вообще не проводили, и так все ясно: утонула старушка. Мало ли народу тонет на берегах морских городов. Но это не мог быть несчастный случай. Екатерина Павловна прекрасно плавала и без посторонней «помощи» утонуть никак не могла. Признаюсь тебе: тогда, на пляже, когда ее обнаружили, я заметила что-то очень похожее на синяки на ее лодыжках. Да и сегодняшняя попытка утопить моего зятя показывает, что кто-то здесь умеет очень профессионально создавать видимость несчастных случаев на воде.

— Действительно… Что из этого следует?

— Думаю, тот, кто все это организовывает, не знает точно, рассказала мне что-нибудь квартирная хозяйка или нет. И действует… Как бы это сказать… Не очень уверенно. Я это чувствую.