Предел Доминирования (ЛП)

— Мне бы это понравилось.

— Послушай меня, Рейн. Я имею в виду не секс и не энергетический обмен. Сегодня ночью я хочу быть просто мужчиной, который любит женщину.

— Макен… — Единственная слезинка прочертила дорожку вниз по ее щеке. — Я всегда ощущаю твою любовь.

Даже когда он был не с ней. Даже когда он отдавал ее не добровольно.

Подушечкой большого пальца он вытер прозрачную каплю и обнял девушку.

— Не знаю как, но я каждый день благодарю Бога за то, что ты есть.

Он не смог бы, не стал тратить больше ни секунды. С безграничной заботой он поднял любимую, прижав ее ближе, когда она обхватила его стройными ногами. Она скользнула руками по задней части его шеи и послала ему вопросительный взгляд.

— Я хочу касаться тебя так, как никогда не касался, — сказал он ей.

Пока Хаммер нес ее вверх по лестнице в спальню, Рейн зарылась лицом ему в шею, как если бы не могла прижаться ближе, не могла им надышаться.

Оказавшись за дверью, она зарылась пальцами в его волосы и снова притянула его к своим губам. Макен даже не успел дойти до постели, как им овладело желание. Он прижал ее к стене, завладел ее ртом и вложил в поцелуй всю душу. Он занимался любовью с ее ртом, смакуя, мучая, дразня, пока ласкал ее язык чувственными наступлениями и отступлениями. Она задержала дыхание, вцепилась в его рубашку, нежно потираясь об него и вскрикивая в мольбе, прося о любви и страсти, которые мог дать только он.

Рейн терлась об его эрекцию, натянувшую брюки. Она выгнулась, откинула назад голову. Сквозь преграду их одежды он мог чувствовать ее тугие соски, упирающиеся ему в грудь. Изящная линия ее шеи манила его. Хаммер не смог воспротивиться. Он провел губами по ее коже, вдохнув ее аромат, крепко удерживая Рейн, он со стоном проделал путь обратно к ее губам.

Она ждала, когда он коснется ее. Их рты слились. Она ощущалась такой маленькой, но живой в его руках, когда он развернулся и бережно понес ее к постели, затем положил посередине в сияние лунного света, падающего от окна.

Нависнув сверху, он смотрел на нее. Разглядывал. Изучал. Она взирала на него, ее губы припухли, глаза блестели от страсти.

Хаммер не отверг и не умалил важность момента волчьим оскалом или кривой ухмылкой. Вместо этого он обнажился, не сняв ни единой нитки, позволяя ей видеть его нутро, все, вплоть до костей.

До самой души.

Едва ли она понимала, как он сумеет прожить шесть лет, не открывая перед ней свое сердце. Как он вообще переживет следующие тридцать? Он дошел до потребности по Рейн, зависел от факта ее присутствия возле него. Он просто думал, что она всегда будет рядом. Полный шок от того, что он мог стать тем, кто уйдет, был почти сверх того, что он мог вынести.

Костяшками Макен провел вниз по ее щеке, большим пальцем приласкал ее нижнюю губу. Он посмотрел в ее вопрошающие глаза. На ее красивом лице были написаны все эмоции, которые она ощущала. Он мог прочитать ее с такой легкостью. Она хотела быть для него всем, желала отдать ему все, чего бы он ни захотел.

По какой-то причине она не догадывалась, что уже сделала это.

— Сегодня ночью твоя любовь нужна мне гораздо больше, чем власть над тобой, — прошептал Хаммер ей в губы. — Бери все, что пожелаешь. Тебе не нужно позволения на это.

У нее перехватило дыхание. Рейн обхватила его лицо.

— Я хочу всего тебя.

— Я твой. И был твоим дольше, чем мог признать.

Больше не сказав ни слова, Рейн села и расстегнула пуговицы на его рубашке, стянув ту с одного плеча, затем с другого, легкими касаниями губ и поцелуями покрывая обнажающуюся кожу. Затем она расстегнула ремень, поиграла с пуговицей на слаксах. Своим молящим взглядом она искушала его, зарождая покалывание не только в члене, но и по всему телу. Когда с тихим звуком была расстегнута молния, по коже у него побежали мурашки. Обычно он все контролировал. Теперь же он не мог справиться даже с собственным дыханием. Он никогда не чувствовал ничего похожего на это чудо — ощущение, что следующим своим касанием она сможет как утолить его нужду, так и вырвать сердце.

Хаммер подозревал, что это не единственные ощущения, которые она подарит ему этой ночью. Он был готов и ох-как-блять сильно желал испить их все.

Неоновые цифры на часах у изголовья светились синим в темной комнате. Он был потрясен, увидев, что с тех пор, как ушла семья О’Нейлов, прошло несколько часов. Как могло прийти ощущение, что он и Рейн были заключены в какой-то прекрасный пузырь, в котором не было течения времени и можно было задаваться вопросом, не лопнет ли он в любой момент?

Рейн плавно провела пальцами по его груди, мягко царапнув соски ногтями, вниз к пупку, прежде чем спустить штаны с бедер и обнажить ствол. Макен забыл о часах. Вместо этого он глубоко вздохнул и выдохнул, пока следил за каждой полной поклонения лаской. Зверь внутри него даже не приподнялся, словно знал, что мужчина не сможет выжить без ее любви.

— Никогда не устану касаться тебя, — пробормотала Рейн, — ощущать твердые мускулы под гладкой горячей кожей.

Он мучительно втянул в себя воздух, пока она искушала его скользящими ладонями и касаниями губ.