Предел Доминирования (ЛП)

Зацеловав ее до бесчувствия, он потянул Рейн на постель за собой. Ее трясло, и он откинул волосы с ее лица в самой нежной ласке, затем снова поцеловал, смакуя гладкость ее губ и языка. Казалось, он не мог насытиться. Проложив ртом дорожку по ее челюсти, он наклонился, покусывая и тут же облизывая чувствительное местечко за ушком.

Она обняла его и впилась маленькими ноготками в его спину. Он задрожал, и его член дернулся. Ему хотелось раздвинуть ее влажные складочки и погрузиться в нее. Вместо этого он опустился еще ниже и захватил губами один из сладких сочных сосков. От вздоха наслаждения ее плечи приподнялись над матрацем, словно предлагая себя ему. Хаммер не спешил и томно омывал обе груди влажным жаром, пока Рейн не захныкала, и не стала выгибаться и стонать.

Окружающий их воздух загустел. Жар и жажда превратились в необходимость.

Тем не менее Хаммер не собирался спешить с этими полными нежности моментами. Рейн была слишком особенной, слишком важной. Ее стоны и мольбы воспламеняли его, но этот огонь был совершенно не похож на все, что он чувствовал раньше. Макен удивлялся, как мог прожить жизнь, не зная о таком сносящим мозг состоянии и потоке необузданной страсти. До сих пор он не понимал, что любимые люди, когда он отдает им власть, возвращают её ему в десятикратном размере.

Когда он поднял голову, то увидел, что ее лицо сияет от любви… чистой, первобытной, правдивой. Его сердце сжалось. Тело задрожало.

— Я мог бы остаться здесь, на всю жизнь потерявшись в твоих глазах.

— Сделай это, — простонала она. — Останься со мной. Навсегда. Пожалуйста.

Он никогда не давал обещаний, которые не мог выполнить. И не собирался начинать сейчас. Он слишком любил Рейн, чтобы лгать.

Макен подавил боль, поднимающуюся внутри, и мягко поцеловал Рейн.

— Я буду с тобой все время, сколько будет длиться наша вечность, прелесть. Даю слово.

— Нашей вечности никогда не будет достаточно.

Он кивнул и прижался своим лбом к ее лбу.

— Тогда мы сделаем каждую гребаную секунду неповторимой.

Подняв голову, он переместил вес. Нависнув над девушкой и опираясь на одну руку, другой он потянулся между их телами и обхватил уже готовый член. Рейн в молчаливой просьбе развела ноги.

Открываясь.

Приглашая.

Не защищаясь, она обнажила перед ним свои сердце и душу.

Он пристально смотрел на нее сверху вниз, она выглядела словно мечта каждого мужчины. Она всегда принадлежала ему.

Рейн была самым любимым даром, который когда-либо делала ему жизнь. Она была великолепна. От иссиня-черных волос, рассыпавшихся по белой подушке, до окрашенных розовым лаком нежных пальчиков ног, включая каждую дерзкую, волевую, отзывчивую часть между ними.

От всего этого ее великолепия у него перехватывало дыхание, всегда так было… и всегда будет.

Его взгляд застыл на ней, Хаммер неровно втянул воздух.

— Навсегда, прелесть.

— Навсегда. — Две крупные слезинки пролились из ее глаз.

Горьковато-сладкая улыбка приподняла уголки его губ, когда он, медленно надавливая, направил свой член в ее влажные складочки. Медленно погружаться в ее припухшую сердцевину было сродни близости к раю, насколько такое было возможно.

Глядя в ее полные слез глаза, Хаммер продвигался вперед, потихоньку, а Рейн прижимала его все сильнее. Вцепилась так, словно никогда не отпустит. С надеждой, что никому из них никогда не придется расстаться.

Хаммер расположился внутри нее. Груди Рейн поднимались и опускались, пока гладкие стеночки окружали его своим жаром, самой ее сущностью. Он вышел из нее таким же тщательно-неторопливым движением, наблюдая, как раскрываются ее губы и чувства отражаются на лице.

— Ты так чертовски красива. — Хаммеру хотелось плакать.

— Ты заставляешь меня чувствовать себя красивой. Живой и любимой. О, Макен…

— Рейн вздохнула и обняла его.

Хаммер зарылся лицом ей в шею. Обеими руками он сжал ее за бедра и усадил на себя, погружаясь глубже. Он нежно обхватил ее за талию, а затем медленно приподнял и опустил на свой ствол. Она взяла в ладони его щеки и поцеловала, прижавшись ртом к его губам.

Заключенные в самодельный пузырь совершенства, их стоны и вскрики наполнили воздух в песне страсти. Языки переплелись, тела раскачивались — это была физическая поэма их любви. Неторопливо, чувственно они поднимались к звездам, распадаясь на блестящие обнаженные частицы эротической красоты.

Бескостные, истощенные и полностью удовлетворенные, они оставались связанными воедино. Он держал ее в своих объятиях, пока по телам пробегали отголоски страсти. Хаммер поклялся, что проведет следующие сорок два дня в любви и заботе о ней, оставляя у нее внутри нестираемую печать, чтобы память о нем продолжала гореть в ней, словно пламя.

Этого было недостаточно. Никогда не будет достаточно, ни для кого из них.

Хаммер подавил боль, закрыл глаза и притянул Рейн еще ближе. Пока он проводил пальцами по ее волосам, она уплыла в сон. Слушая ритмичный звук ее дыхания, он наслаждался мягкостью ее кожи, ощущением ее тепла, пышным телом рядом, смешанным ароматом их секса.