Предел Доминирования (ЛП)

Стиснув челюсти, Хаммер пересек комнату и прижался к спине Рейн. Он обвил руками обоих, а затем закрыл глаза и вдохнул ее запах. Нагнувшись, он поцеловал ее за ушком.

— Слушать это сердцебиение было более чем поразительно. Ты будешь феноменальной матерью.

— Потому что у меня есть два феноменальных папочки в помощь, — развернувшись, она подняла к нему голову. — Я просто знаю это.

Она поцеловала его, и Хаммер чертовки сильно хотел разделить с ней ее уверенность.

— Давайте пообедаем. Надо нарастить немного мяса на твои кости, любимая. — Лиам обхватил в чашу ладони ее щечку и повернул к себе, так же поцеловав ее.

— Да, мы должны сделать так, чтобы ты набрала вес.

— Не слишком много. Совершенно не желаю ходить как утка.

— Но зато тебя станет больше для любви, прелесть, — пробормотал Хаммер.

Борясь с собой, чтобы остаться в настоящем, он вновь искал тот кусочек покоя. Но он не обманывал себя. Было слишком просто впасть в отчаяние, если он не будет начеку.

После обеда в любимой пиццерии Рейн, они вернулись домой. Брин вцепилась в Рейн и настояла на том, чтобы они отправились покупать товары для детской. Дункан, благослови его Господь, согласился свозить женщин и носить сумки с покупками. Он подмигнул сыну и хлопнул жену по попке, а затем они втроем вышли за дверь.

— Что скажешь, если мы захватим пару бутылок пива и посидим у бассейна? — предложил Лиам.

— Согласен.

Ветерок был немного прохладным, но солнце грело, небо переливалось всеми оттенками синего. Это было прекрасное послеполуденное время, чтобы провести его во дворе.

— Как ты? — спросил Лиам.

— Пока все в порядке. — Он кивнул, прежде чем сделать большой глоток из бутылки.

— Прекрати мне врать, — упрекнул Лиам. — Сегодня в кабинете врача ты делал это не столь хорошо.

— Нет. Но я вытащил голову из задницы.

— Да? Или ты говоришь мне то, что я, по твоему мнению, желаю услышать?

Хаммер покосился на него.

— Зачем бы мне это?

У друга вырвался безрадостный смешок.

— Чересчур оберегаешь меня от беспокойства о тебе. Ты слишком опоздал, к слову. Поезд ушел. Я знаю, ты беспокоишься и депрессуешь. Поговори со мной, Макен.

— Да, я полагаю, дерьмовый горшок с моими эмоциями кипит.

— Ты, по крайней мере, признался в том, что у тебя имеются эмоции. Это прогресс. Наконец-то. — Лиам сделал глоток их бутылки. — Ты от нас что-то скрываешь. Что?

— Иисусе, несколько дней рядом с мамой и ты превратился в гребаного чтеца мыслей?

— Дело в твоей ауре. И твоя не просто потускнела. Она вообще потеряла блеск. Стала темной.

— Я отдам ее на покраску и полировку.

— Не начинай эти долбанные увертки, — прорычал Лиам. — Я наелся этого дерьма по самые гланды. Как и Рейн. Ни один из нас не хочет потерять тебя. Прекрати быть задницей и поговори со мной откровенно.

За дело раскритикованный, Хаммер вздохнул и кивнул.

— Хорошо. Хорошо. Кончай!

Макен бросил на него злой взгляд.

— Что кончать? Я не произнес ни слова.

— Это мама. Она бубнит мне, чтобы я проявил больше понимания.

Хаммер покачал головой.

— Иисусе, все это становится все более странным. Она заглядывает к нам, когда мы… ну, ты знаешь, с Рейн?

Лиам рассмеялся.

— Проклятье, нет. За исключением какой-нибудь непредвиденной ситуации, похожей на ту, когда они приехали.

— Тогда я был чертовски благодарен за твое горевшее ухо. — Хаммер поднял свою бутылку в тосте.

Лиам последовал его примеру, а затем она оба глотнули еще.

Потянувшись к карману, Хаммер вытащил телефон.

— Пока мы были в кабинете у врача, мне звонил Стерлинг. Я все еще не прослушал его сообщение.

— Почему?

— Если честно, я не хочу больше слышать плохие новости.

Лиам тяжело вздохнул, затем нагнулся и пожал плечо Макена.

— Я не пытаюсь грузить тебе еще больше. А пытаюсь разделить с тобой ношу, если ты позволишь.

— Знаю. Вся эта долбанная неурядица навалилась на твои плечи. Мне ненавистна мысль, что, вероятно, тебе нужно будет…

— Я с радостью возьму на себя твою ношу, брат. Ты же знаешь, я всегда тебя прикрою. Если до такого дойдет, то я сделаю все, что в моих силах, чтобы позаботиться о Рейн и нашем ребенке. — Лиам кивнул на телефон. — Прослушай сообщение.

Трясущимся пальцем Хаммер нажал на кнопку, а затем крепко сжал аппарат.

— Макен, это Стерлинг. Все выглядит… мрачно. Я жду более подробную информацию от Веллингтона, но есть кое-что еще, что я должен тебе сказать. Если федералы не смогут осудить тебя, то штат предъявит обвинение в изнасиловании. Я только что просмотрел видео с тобой и Рейн в клубе от четвертого ноября. Господи Иисусе, Макен. После такого нет абсолютно никакого шанса, что я смогу сделать так, чтобы она не появлялась в суде. Без показаний Рейн тебя распнут. Я знаю, ты хочешь защитить ее, но больше такой возможности нет. Присяжные увидят эту запись и разберут ее по кадрам. Нам повезет, если это не всплывет в СМИ. — Он помолчал. — Позвони мне, как только сможешь. Обсудим это подробно. Жаль, что у меня не оказалось более хороших новостей.

Хаммер пристально смотрел на телефон, ошеломленный и онемевший.