Предел Искушения

Путь, до Ленинградского шоссе, занял гораздо больше времени, чем до Фрунзенской набережной. Илья торопился, и из‑за этого нервничал. Типичные для пяти часов вечера автомобильные заторы, казались ему невероятно плотными и на удивление частыми, хотя подобная дорожная ситуация, наблюдается на Московских улицах ежедневно. Дорога отняла у Ильи около полутора часов, и поэтому, выбираясь из машины возле дома Андреевой, он с удовольствием покинул поднадоевший за время дороги транспорт.

Около подъезда дома вдовы Андреева, на лавочке сидели несколько старушек. По своему обыкновению бабушки у подъездов, проводят время в обсуждении жильцов и их посетителей, и являются кладезем информации, если конечно найти к ним правильный подход.

— Добрый день, уважаемые. — почтительно произнёс Илья и даже немного наклонил голову в знак своего почтения.

Старушки недоверчиво, с одинаковым прищуром, оценивающе смотрели на него.

Самая крупная, и по виду можно было сказать, самая инициативная, язвительно вызывающе ответила.

— Здрасьте, здрасьте. Это к кому ж ты собрался?

Остальные бабушки сидели молча. Ожидая ответа Илаева и в зависимости от того, понравится им ответ или нет, они приняли бы решение здороваться с ним, или сказать, что либо иного характера.

Илья поднял голову вверх, оглядывая окна и произнёс.

— Да я к другу, к Мишке Андрееву. Сто лет не виделись! — Илья довольно радостно и обаятельно улыбнулся, — Вот вернулся из командировки и решил навестить старого друга.

Бабушки молча, переглянулись.

— Да ты что, милок, ничего не знаешь? — произнесла самая древняя и самая худенькая старушка.

— Тьфу, ты! — театрально расстроился Илья, — Да неужели переехал, вот чёрт! И не сказал ни чего! — и не давая старушкам опомниться бодро и весело продолжил, — Но мне повезло, от меня он скрыться может, но не от вас, верно дамочки. — и Илья погрозил пальцем в сторону окон квартиры Андреева.

Старушки, не смотря на то, что им выпала редкая удача первыми оповестить неосведомлённого о случившемся, немного притихли, а некоторые даже отвернулись. Слишком радостным выглядел Илаев, и даже для них это было слишком. Но как всегда не для всех. Самая крупная и самая деловая бабушка встала, подошла поближе к Илье и с наигранным разочарованием произнесла:

— Да какой там переехал, сынок. Помер он!

Если бы Станиславский присутствовал при этом разговоре, то он бы встал, неистово зааплодировал и вскричал бы: «Верю!»

Илья, как самый достойный ученик великого мастера, сделал удивлённое и в то же время непонимающее лицо, наклонился практически к самому лицу крупногабаритной старухи, на его глазах навернулись слезы, и он дрожащим голосом произнёс.

— Как….когда….?

— На днях схоронили, — бабушка немного подалась от него назад, — Да ты присядь сынок, а то на тебе лица нет.

Старушки чуть раздвинулись, освобождая в центре скамейки место для Илаева.

Илья присел с окаменевшим лицом и, таращась в одну точку, произнёс.

— А что с ним случилось?

Теперь уже все старушки были готовы вывалить имеющуюся у них информацию, которая имела отношение к смерти, и даже ту, которая ни малейшим образом к смерти Михаила не относилась.

— Да сердце у него….инфаркт. — произнесла первая

— Ну да, только не инфаркт, а осложнение от инфекции, которую он в своей командировке подцепил, — дополнила рассказ первой вторая

— Да бросьте бабы, это ж друг его, чай не видите. Надо рассказать ему. — тихонько сказала третья.

Все остальные осуждающе посмотрели на свою болтливую подругу. А Илаев, вертел головой от одной к другой и внимательно слушал.

— Да, чего у ж там! — махнула рукой самая крупная, — Помогли ему, на тот свет отправиться. Мы и участковому об ентом сказали, да он нас слушать не стал, а только пригрозил, что упечёт за то, что сплетни невесть какие распускаем. Вон пусть Валька тебе расскажет, она всё видела.

Валька, поправила платок и обвела взглядом своих подружек.

— Да чего уж, говори, вон смотри, как парень расстроен, может он правду найдёт. — сказала одна из бабушек.

Старушка в сером платочке с синими мелкими цветочками, внимательно посмотрела на Илаева.

— Только если что, мы тебе ничего не говорили, а то знаешь, как бывает, если уж и участковый с ними за одно, то нам то, точно несдобровать, — старушка немного снизила голос и поманила Илью рукой в знак того, что будет говорить тихо, и слушать её нужно внимательно.