Предел обороны

– Ну не могу я сейчас этим заниматься, Паша… Где эти творцы чертовы градоборовские?

– Я и не прошу тебя самого заниматься, – снизошел Павел. – Дай мне контакт в УВД Северо-Восточного округа. Наверняка ведь есть человечек…

– Есть, – с готовностью отозвался Филиппыч. – Железных Владимир Васильевич, зам по работе с личным составом. Покажешь ему свое фээсбэшное удостоверение и скажешь – от меня. Он тебе капитана из-под земли достанет. Пиши мобильный…

Не дожидаясь «спасиба», Семен выключил телефон. А Павел остался стоять с открытым ртом. Н-да, тесен все-таки мир…

Вопрос: может ли карьерная кривая вывести заштатного взяточника-участкового в заместители начальника УВД округа? В ответ любой ассамблейщик скажет: во вселенском Древе возможно все. И будет по-своему прав… Или все-таки нет? Все-таки однофамилец?..

Об оставленном за воротами фабрики записанном на отдел «Форде» жалеть не стоило – у здания управления припарковаться наверняка будет негде. Шагая к метро, Павел снова вытащил телефон и набрал нужный номер…

Кабинет полковника Железных был таким, каким и должен быть кабинет полковника – зама начальника окружного УВД. Паркет, большой стол для заседаний, портрет президента… Да и сам Владимир Васильич оказался под стать. Со времени последней встречи с призывником Головиным он «повзрослел»: равномерно раздался во всех направлениях, налился административным самосознанием и соответствующей полнотой власти в масштабах округа.

Этот тяжелый груз не позволил ему не то что подняться навстречу вошедшему майору ФСБ, но и просто кивнуть в знак приветствия. Однако память мента нареканий не вызывала.

– Ну?.. – прогудел Железных при виде Павла. – И ты, значит, туда же?

Туманное обвинение тот понял не до конца, но счел нужным опровергнуть:

– Никак нет. Я оттуда.

– То-то и гляжу, – заверил его полковник. – Каждая сопля теперь при корочке… Ладно. Даже знать не хочу, как выслужился. Говори свое дело.

Повод выражать недовольство у полковника был. Впрочем, как и у всякого отца при встрече с бывшим неудачным хахалем дочери. К своему давнему и почти забытому приключению Павел был склонен относиться философски. Прямой своей вины он в нем не видел и потому неприкрытого хамства терпеть был не намерен.

– Да ты тоже, гляжу, времени не терял. Последний-то раз виделись – все шпану по подворотням гонял. За двенадцать лет из простых участковых… Рецепт не подскажешь?

Вот тут полковника наконец проняло. Всей своей массой он вздыбился из-за стола и процедил:

– А ну-ка прикуси язык, майор! Не то никакой Пронин не заступится! У меня тоже есть кому из ваших позвонить!

Павел открыл рот и действительно прикусил язык. Не стоило сейчас ссориться с полковником. Не сегодня.

– Ну хорошо… – выдавил он, приближаясь к стульям у стола, но не торопясь садиться. – Извините, товарищ полковник, погорячился…

Железных постоял еще секунд десять. Потом с видимым усилием умостил свой геморрой на кресле. Просипел сквозь зубы:

– С тебя триста баксов, Головин.

– Это за что? – совершенно искренне удивился Павел.

– За аборт Галкин на десятой неделе! И за психотерапевта еще бы содрать с тебя, засранца!..

– То есть как… за аборт?.. – Павел почувствовал, что его внутренние позиции внезапно пошатнулись. – Она же ничего не говорила…

Вот тебе и раз! Дело, конечно, прошлое – двенадцать лет как-никак… Да и девчонка-то была, прямо сказать, не подарок – еще с тем гонором. Но аборт?.. Оно бы, конечно, ничего не изменило тогда, но ведь правда молчала, зараза!

Не говоря больше ни слова, Павел полез во внутренний карман за бумажником. Деньги в Москве могли понадобиться в любой момент и на что угодно: от поимки частника до взяток постовым или чиновникам. Учитывая характер некоторых грузов ассамблейщиков, взятки эти порой достигали астрономических размеров, и тратить по пустякам оперативный резерв означало гневить Филиппыча и расстраивать шефа. С тех пор как Земной отдел оказался формально уравнен в правах с остальными расами Ассамблеи и перешел на самофинансирование, его сотрудникам пришлось отучиться от привычки швыряться деньгами налево и направо.

Но ведь установление контакта с полковником – это не пустяки?

– Совсем с дуба рухнул? – поинтересовался Железных, косо глядя на валюту. – Убери, пока статью не пришил.

Павел засунул бумажки обратно в кошель.

– Зачем сказали тогда?

– Чтоб знал, где нашкодил, может, совесть уколет. И еще чтоб не вздумал снова к ней в душу соваться!

– Да нужно больно! – вырвалось у Павла совершенно непроизвольно, но очень искренне.

– Нужно, не нужно… Я откуда знаю, зачем ты явился?

– По делу явился. – Павел покосился на Железных, оценивая его готовность к конструктивной беседе. – Разрешите, товарищ полковник?..

– Валяй, – согласился тот. – Коротко.

– Нужен ваш человек один.

– Кто?

– Капитан Сергеев. Опер. Имени-отчества не запомнил…

– Сергеев? – Лицо полковника снова потемнело прямо на глазах. Изумление, подозрительность, гнев… Плюс элементарный прилив крови. Но продолжил он на удивление сдержанно: – Зачем он тебе?

– Я обязан отчитываться? Служебная необходимость.