Предел прочности. Книга четвертая

Особенно болело вчера, когда узнал о выезде Хозяйки в город – первом, после известного инцидента с беспилотным такси. В группе сопровождения был Мангуст, был Секач с Дугласом, было еще пару малознакомых ребят из числа новеньких, но не было меня, что странно. Ведь только ради этих самых выездов Пол Уитакер и был нужен, ходячий детектор опасности. И не взяли…

Мужики со смены радовались, усматривая в случившемся хороший знак. Теперь дела точно пойдут в гору: Хозяйка возьмется за репетиции, а в стенах особняка с новой силой зазвучит давно забытая музыка. Глядишь, и не придется искать новую работу. Только я сидел сычом, не разделяя общего настроения.

Очень хотелось спросить, того же Майера или Поппи, да кого угодно: в чем причина такого решения? Нахрена я вообще сдался? А больше всего хотелось подняться по крутой спиралью лестнице наверх, открыть дверь без стука и поинтересоваться у одной особы: в чем, собственно говоря, проблемы. Я не понимал, ничего не понимал. Не понимал поступков Юлии, а хуже всего, не понимал самого себя.

- Бабу трахнешь и сразу отпускает, - привычно смоля сигареткой, рассуждал дворовый философ Костик. – Думаешь, чего они нас на поводке неделями водят. Бабы – создания хитрые, они это правила лучше нашего брата знают, вот и дразнят, тянут до последнего.

Трахнешь и отпустит… А вот нихрена не отпустило. Наоборот, словно какой пазл в сердце сложился, зубчики сцепились крепко и теперь не отпускают – сука!

Как же хорошо и понятно было с Кормухиной: ходили и гуляли под ручку, спали вместе - все согласно общепринятым нормам. И с Ловинс было ясно и понятно, хотя и не так хорошо. Но здесь…

Дверной колокольчик привычно звякнул, и ноги переступили порог булочной. Запах свежей сдобы приятно защекотал ноздри.

- А вот и наш постоянный клиент - господин Уитакер, рад снова видеть. Как ваше утро, как настроение? – расплылся в улыбке вечно жизнерадостный Мортимер – владелец здешнего заведения.

Хреновое у меня утро. Когда выходил из особняка, было отличное, а потом как накатило. Только зачем портить день окружающим, поэтому улыбаюсь и через силу выдаю дежурное:

- Замечательно.

- Рад слышать. Чего изволите сегодня? Чесночные пышки с пылу с жару, слоеночки с клубничным джемом и конечно же, ваши любимые, тающие во рту сырные шарики.

С роду они у меня в любимых не ходили, а вот Секач трескал за десятерых, на пару с Поппи, потому и заказывали.

- Взвесите два килограмма сырных кругляшей, двадцать слоенок с ягодным джемом и чесночных пышек с полкило.

Господин Мортимер улыбнулся, хотя, казалось бы, куда шире. Зычно протрубил:

- Дорогая, у нас заказ!

Из дверей кухни выплыла дородная супруга господина Мортимера. Заметив меня, всплеснула белыми, как молоко руками, и пропела:

- Пол, мой мальчик, снова тебя злыдни загоняли. Сидят в доме двадцать здоровенных лбов, а ходить заставляют самого худенького и молодого.

Улыбаюсь в ответ милой женщине, и желаю доброго дня. Наше общение уже давно превратилось в своеобразный ритуал, где каждому была отведена положенная роль. Добрая заботливая тетушка, и робкий юноша, вечно теряющийся в лабиринтах большого мира. Что ж, моя роль меня вполне устраивала. Тем более что, госпожа Мортимер тут же усадила за столик, водрузив на его деревянную поверхность поднос, а там - молочный коктейль и пирожные с заварным кремом. Нежнейший сливочный вкус, таявший во рту - Вселенная, как же я наслаждался этими мгновениями ожидания.

Пока заботливые хозяева шуршали пакетами, укладывая заказ, я во всю вкушал, откинувшись на спинку стула. Потягивал прохладный коктейль из трубочки, смотрел в окно или в экран большого телевизора, что беззвучно вещал со стены.

Очередные новости шоу-бизнеса: мелькали кадры с известными людьми, отрывками из интервью или концертов. Картинка подавалась сочно и ярко, притягивая взгляд помимо воли. И я завороженно смотрел, не слыша ни слова.

Четыре парня, в распахнутых рубашках демонстрируют обнаженные торсы, ритмично двигаются на сцене и что-то поют. Очередной бойз-бенд Шестимирья со смазливыми подростками в главных ролях. Восторженная публика встречает кумиров – горящие глаза, кричащие рты и протянутые руки. Мелькают кадры и… сливочный вкус комом встает в горле.

С трудом проглатываю кусок пирожного вниз по пищеводу и спешно отворачиваюсь, но уже поздно – сознание зафиксировало картинку.

- Молодой человек, ваш заказ готов, - слышу приятный голос хозяйки. Расплачиваюсь на кассе и выхожу нагруженный пакетами под завязку. И снова этот треклятый колокольчик над головой: звенит и звенит – зараза. Хочется зашвырнуть ношу в ближайшую мусорку и отправиться бродить по полупустым улицам Монарта, лишь бы не возвращаться в треклятый особняк.