Предел прочности. Книга четвертая

- Лантэлла – кисломолочный продукт премиум-класса со вкусом абрикоса. Ты слышишь, курсант, премиум-класса. Ни какую-нибудь там херню купил - товар высшей пробы.

- А с вишней были?

- А чем тебя абрикос не устраивает, вкусный же. Вон, даже цельные кусочки плавают.

Мо засунул руку в стаканчик и начал орудовать ею словно ложкой, то и дело облизывая пальцы.

- Вкуснотища какая. Будешь, курсант?

Я поморщился и от предложенного угощения отказался.

- Как знаешь, а я перекушу. С самого обеда не завтракал, - выдал напарник одну из любимых присказок и заурчал, словно кот, добравшийся до сметаны.

Когда количество баночек с йогуртом уменьшилось вдвое, Мо довольно отрыгнул и вытер пальцы о штанину. И без того грязные форменные брюки, обзавелись новыми пятнами.

- Теперь о главном, курсант.

- О Конкасан?

- А что Конкасан? Ищут они Петра Воронова, только хрен найдут. Укрытие надежное, пару деньков отлежишься и в «нулевку» отправим. А оттуда тебя ни одна собака вытащить не сможет.

- Почему не сразу, а только через пару дней? В синдикате дело?

- В Организации, - Мо заметно помрачнел. – Твой Марат еще полбеды, вот что с нашими делать, в толк взять не могу. Привези тебя всего такого красивого в бредовом состоянии, сразу вопросы возникнут, ответ на которые всегда один – закрыть на карантин до выяснения обстоятельств.

- Снова «Дом»?

- Не в «Доме» проблема... Ты не понимаешь всей сложности ситуации, - напарник тяжело вздохнул, взялся за и без того ослабленный ворот рубашки. – Душно здесь, дышать нечем. Квартиру за бешенные бабки сдают, а кондиционер починить не удосужились.

Я понимал, что вовсе не в жаре дело, точнее не в ней одной: столь незамысловатым образом напарник оттягивал начало неприятного разговора. Хотя по мне так вся наша беседа сплошная неприятность.

- Мо, не томи уже, - не выдержал я длинной паузы, - говори, как есть.

- Спишут тебя, курсант, как только узнают о повышенном интересе со стороны Конкасан. Это не просто поставить на виды, как певичку твою… Марат настоящую охоту объявил и не успокоится, пока вас с Марионеткой в собственное пользование не получит. Вы для него как…, - Мо прищелкнул пальцами, пытаясь придумать аналогию. Его любимые про шлюх и жратву не подходили, поэтому и подвис напарник заметно.

- Мы его Эльдорадо, - пришел я на выручку.

- Без понятия, что это значит… пускай будет Эльдорадо. Чиновникам от Службы Безопасности столь фанатичный интерес покажется странным, а от всего, что выходит за пределы понимания, у нас принято избавляться. Это куда проще, чем выносить на рассмотрение вопрос о существовании неведомых Тварей. Для наших чиновников проблема носит не научный, скорее мировоззренческий характер. Оглянуться не успеешь, как слабые духом додумаются до существования Бога, а это уже открытая ересь, в противовес всем существующим нормам.

- Меня убьют? – не поверил я.

- Нет, тебя просто отправят домой.

- Но это не решит проблемы Палача.

- Для того, чтобы проблема возникла, ее надо признать. А как ее признать, если само существование Палача поставлено под сомнение. Согласись, очень удобная позиция.

- Позиция страуса, засунувшего голову в песок.

Брови Мо удивленно поползли вверх. Ну да, все забываю, что некоторые заблуждения в иномирье отсутствуют, в том числе и про страуса, который в природе предпочитает убегать от опасности.

- Но если меня отправят домой…

- То наши и без того призрачные шансы остановить Палача превращаются в нуль, - подвел Мо итог разговору, – но об этом пока думать рано. Ты сил набирайся, а когда вернемся в «нулевку», тогда и обсудим. И это… бумаги подпиши, - напарник указал на документы, лежащие на столе.

- Что за документы?

- Расторжение контракта по обоюдному согласию сторон. И это… курсант, я тебя прошу, давай без лишних эмоций. Забудь про Майера, про певичку свою, не создавай лишних сложностей на ровном месте.

Мозес ушел, оставив после себя целый шлейф неприятных запахов, к которым со временем привыкаешь. И уже начинаешь различать за стеной едкого пота тонкие, едва уловимые нотки абрикосовых леденцов, жареного мяса с печеной картошкой и даже кожаного салона старого доброго «корнэта».

Контракт… Я с трудом поднялся с кровати и добрался до вышеозначенных документов.

Юлия Кортес Виласко с одной стороны и Пол Уитакер, представляющий интересы такой-то Организации с другой пришли к соглашению…

Перелистнул несколько листов - в конце стоял красивый, размашистый автограф юной певицы. Вот и все Петька, карьера телохранителя подошла к концу.

Взял лежащую рядом ручку и не раздумывая поставил подпись: одну, вторую, третью – на каждом из имеющихся экземпляров.

Проваливай в бездну, Юлия Кортес Виласко, ты и твой гребаный начальник охраны. Все-то ты знала с самого начала, потому и вела себя столь странным образом. А я дурак, все голову ломал над переменами настроения. Списывал на талант, на излишнюю эмоциональность, а ты ноги раздвинула только затем, чтобы привязался, чтобы не расторг контракт раньше времени.