Предел прочности. Книга вторая.

- У меня хорошие новости, - с самым печальным видом сообщает Хорхе. - Завтра Петру Воронову официально поручают вести первое дело. И… не слышу радостного возгласа.

- Я все еще жду хорошие новости.

- Эй, ты никогда не мечтал о собственном расследование? – Хорхе выглядит удивленным. Ну почти удивленным, насколько это возможно в его замученном состоянии.

- В чем подвох? Я курсант, мне положено учиться на детектива, а не быть детективом. - Вижу, что Хорхе готов перебить меня, поднимаю ладони, торопливо произношу: - стоп, стоп, стоп. Наставник, прежде чем ответите, задам еще один вопрос: я могу отказаться?

- Нет.

Тяжело вздыхаю. День явно не задался.

Все-таки погода меняет восприятие окружающего мира. Светит солнышко, и самый депрессивный район не кажется таким уж плохим. Гопники на разбитой остановке выглядят вполне себе дружелюбно, а вечно пьяненький дядя Ваня с четвертого этажа шутит легко и непринужденно. Но стоит только небесному светилу скрыться за тучами, как серая безнадега проступает отовсюду: от исписанных стен и обоссаных лифтов, до сломанных детских качелей. Угрозу источает любая незнакомая личности в чужом районе, а вечно пьяный сосед перестает казаться забавным. Бормочет несусветную чушь и пытается доползти по ступенькам до квартиры, потому как ноги давно не держат из-за местной сивухи.

С иномирьем дела обстояли похожим образом. Прошлый раз столичный район Монарта показался на редкость уютным: вокруг мелькали разноцветные фасады, а воздух был наполнен аппетитными ароматами свежеиспеченного хлеба и корицы. Прохожие прогуливались парочками и даже целыми семьями, все непременно улыбались, особенно завидев воздушную Лиану, порхающую бабочкой от клумбы к клумбе.

Теперь же малышки с нами не было, а мир вокруг заволокло дымкой. Скрылись за туманом фасады веселой расцветки, сквозь пелену проступали серые очертания домов. Редкие прохожие больше не улыбались, куда-то спешили, поднимая воротники и натягивая шляпы. Пахло сыростью и влагой, а стоило подуть ветерку, как отчетливо несло тиной.

- Здесь есть река? – спросил я нахохлившегося, словно воробей, Нагурова. Саня не ответил, вместо него это сделал Марк. Не вынимая зубочистки изо рта, процедил:

- В паре кварталов отсюда течет местная вонючка.

Марк… До крайности неприятная и отталкивающая личность. Разве что не пердит прилюдно, только чешет яйца. Шутки сплошь с запашком, от которых морщиться хочется. И это мне, человеку, выросшему в отсталом мире.

Раздражало в нем все, начиная с внешнего вида и заканчивая манерой говорить. А это его зубочистка, замусоленная и обгрызенная, до неприличного состояния. Кажется, я видел на ней остатки еды.

И такой человек возглавляет расследование. Да, формально дело поручили мне, но Воронов всего лишь курсант-недоучка, не имеющий право на сыскную деятельность. Поэтому Организация сделала очередной финт ушами.

- Ты пойми, маэстро хочет видеть непременно тебя, - говорил наставник, потягивая крепкий кофе. В тот вечер мы переместились в залу и разместились за самым дальним столиком. – К пожеланиям столь великого человека, как Дэрнулуа, принято прислушиваться.

- Великого или богатого? – уточнил я.

Хорхе ухмыльнулся:

- В нашем мире это одно и тоже. Обманывать не буду, маэстро готов заплатить большие деньги, но куда важнее репутация. Публичная благодарность от гения современности стоит дороже сотни слитков золота.

- Если я буду ширмой, то кто будет за ней?

- Марк.

- Кто?

- Стыдно не знать лучших в своем деле.

Лучший в своем деле смачно сморкнулся на цветочную клумбу, зажав одну из ноздрей. Сделал это крайне неудачно, попав на полу форменного пальто. Я наблюдаю за тем, как сопли ярко-желтого цвета медленно стекают по темной ткани.

- Что замер, сахарок, дела не ждут. Остальных это тоже касается, двигаем жопами.

Остальными были Нагуров, по прозвищу умник, и Арчер, по прозвищу кирпич. Клички направо и налево раздавал сам Марк, и мне досталась самая обидная – сахарок. Почему так, звезда сыскного дела не объяснил, пробурчав невнятное про надоедливых молокососов.

Пересекаем проезжую часть и поднимаемся по темному граниту ступенек, ведущему к музею современного искусства Клико. Знакомые витражи не радуют глаз: может дело в тумане, а может в хреновой компании.

- Значит так, малышня, слушаем сюда. Говорить буду я, сахарок стоит для вида и кивает башкой, кирпич падает в углу, лежит камнем и не отсвечивает. Умник, что за ерунда у тебя в руках?