Предел

Она, Совесть, просыпается и начинает всячески докучать. Тычет своим костлявым пальцем по нескольку раз в каждую ошибку. Раз за разом воскрешает сцены позорного поведения, недостойных манер или всяческого их отсутствия. Хочется переложить на кого-нибудь часть вины, а — не на кого. Кто виноват в неумеренном употреблении вина сомнительного качества? Он! Нельзя напоить эльфа?! Его — можно! Кого нельзя было добудиться?! Его же! Кто кусал брата за руку? Кого везли в тачке, роняли, связывали, спасали? Кто пытался поругаться с кастрюлей, отражал воображаемые атаки гномов и обзывал Даэроса пополамчатым жеребцом с недостойной конюшни? Ужас! Знаете, как выглядит Совесть? Это тощая костлявая дева с косой. Только она не настолько милосердна, как Смерть. Она не стремится дать облегчение и вечный покой. Она заставляет жить и мучаться. А Похмельная Совесть страшна вдвойне. Эта малоприятная дама бьет по голове молотком изнутри и нагло именует себя «внутренним голосом».

Вот, его спасители, достойные во всех отношениях, мило болтают. Пелли даже улыбается. А он сидит тут и чувствует себя отвратительно. И как такое пережить?

— Нэрьо! Налей нам по стакану вина. И себя не забудь. Давай-давай, не мотай головой. Тебе сейчас вполне подойдет костюм Белой Девы. Хочешь быть Белой Девой? Нет? Тогда налей и выпей как лекарство. Это я тебе как старший говорю. Если бы ты видел меня, когда я в первый раз так напился, ты бы мне тем же помог, точно! — Даэрос уже снял с Пелли чепец и прикладывал к её волосам локоны различных оттенков. — Я так тебе скажу, милая Пелли, я — ювелир, а значит, в какой-то степени художник. Спасибо, брат. Пей! Я смотрю и жду! Пей, ты меня задерживаешь! Вот! Молодец. Теперь сделай так, чтобы это вино в тебе осталось. Оно хорошее, я сам покупал. Отползи к выходу… к выходу в море! Посмотри на волны… нет, на волны лучше не смотри. Просто посмотри вдаль. Полюбуйся. Вдохни полной грудью этот морской запах! Нет… в этом положении не нюхают. Там не запах, там — водоросли. Только не это! Что ты натворил? Как ты сотворил этот аромат протухшего цветочного супа?! Не свешивай голову вниз. Дыши ртом, легче будет. Ты сейчас съедешь в воду как новый корабль со стапелей! Зацепись за что-нибудь. Так, о чем мы? Ах, да — как художник, я бы Вам черный цвет волос не советовал. Личико у Вас белое, и будет выглядеть совсем бледным, с зеленцой, как у Нэрниса. Дыши, дыши, расслабься, Нэрьо! Я бы посоветовал темно-русый, чуть в рыжину. И бровки подкрасить в тон. Вполне подойдет под цвет глаз. Но вот тут надо будет чуть подщипать, а тут выделить. Определенно! Вы мне доверяете, Пелли? Польщен! Ваше здоровье! Нэрнис, не мычи. Бульон был бы лучше, знаю, и лучше куриный, но разводить костер мы не станем. Ужин будет позже. Ну, прости, забыл, что про еду лучше не говорить. Да, Пелли, плохо бывает всем. И эльфам тоже. Вопрос лишь в количестве. Мой юный брат вчера совершил в некотором роде подвиг. Из всех кувшинов вина, которые мы выпили, пять досталось лично ему. Причем не самого хорошего вина. Прости, Нэрьо, больше не буду. Давайте приступим. Откиньте голову назад, я сейчас смешаю краску. Накупил по пути. Продавец — обманщик, уверял, что — стойкая и цвет соответствует. Нет-нет, не волнуйтесь! На некоторое время, если что, я и морок навести могу и… улучшить состав могу. Ну, Вы понимаете, это у нас… народная особенность. Но я приложу все усилия, чтобы смотрелось достойно. Видите, цвет неплохой. Ничего, что голубой, потом изменится. Просто жаль такую натуральную белизну волос портить, но я потом Вас обратно перекрашу. Когда мы покинем этот город. Нэрьо, ползи обратно, помоги мне разделять волосы на пряди и красить. У милой девы такая длина волос, что к тому моменту как я закончу эту половину головы, она уже прокрасится. Это не мочой пахнет, это ингредиенты краски! Не нравится, как пахнет — выпей! Нюх отшибет. Пить будешь столько раз, сколько надо, пока вино в тебе, наконец, не застрянет. Пелли, голову еще чуть-чуть назад. Да, вот так. И как же Вы такое богатство под чепцом прятали?

Даэрос работал ловко, спрашивал и не дожидался ответов, решая все за всех. Мастер! Пелли кивала, Нэрнис мычал и вздыхал. Кисть норовила выскользнуть из пальцев, волосы к ней липли, а повторить манипуляции способного на все «ювелира» он никак не мог. Но дело двигалось. Совесть же и не думала умолкать. Теперь она поселилась еще и в желудке. А утопить эту зануду в вине не получалось. Она его, вино, оттуда выталкивала, усугубляя моральные и физические страдания. Миазмы, исходящие от краски были просто невыносимы. Руки не слушались, а его брат… Кстати, о братьях!