Пределы неоднозначности

Высокая и очень худая с некоторой претензией на аристократичность женщина казалась самой старшей среди своих подруг. Ее седые волосы были туго завязаны в узел на затылке, а спина вытянута струной. Она носила черные брюки с идеальными стрелками и свободную шифоновую блузу в мелкий сиреневый цветочек. Забавно, но Чарли показалось, что женщина чем-то похожа на постаревшую принцессу Лея из Звездных войн – такое же постоянное удивленное выражение лица и распахнутые, словно бабочки, глаза. Память тут же среагировала на имя Дейзи. Кажется, Кейси сказала, что к ней приходила именно Дейзи, чтобы раскрыть глаза на смерть дочери? Вряд ли совпадение.

– А это Миси.

Женщина, сидящая напротив Дейзи, приветливо улыбнулась. У нее было круглое лицо, местами тронутое оспинками, в обрамлении рыжеватых с сединой кудрей, забавно торчащих в разные стороны. Будучи довольно низенькой, Миси с удовольствием носила каблуки, и казалась очень подвижной. В ее голубых глазах прятались бесы, сохраняя юность, и поэтому было очень сложно сказать, сколько ей лет. Ее шелковая голубая блуза имела довольно глубокое декольте – слишком откровенное даже для женщины более молодого возраста – и трикотажные черные штанишки, плотно обтягивающие фигуру.

– Она из нас самая молодая, не считая тебя, конечно. – сказала Дороти. – Ей шестьдесят один, но в маразм она впала раньше всех.

– Иди ты! – вскинулась Миси. – Чего это я в маразм впала?! Злые вы!

Все захихикали, даже Чарли.

– А это Чарли. – представила Дороти.

Женщины закивали и заулыбались.

– Скажи-ка, а у тебя есть любимый? – промурлыкала Миси, довольная, как румяный блин.

– Какой любимый, дорогая?! – воскликнула Дороти. – В твои-то годы интересоваться подобными вещами! Стыдно, по меньшей мере.

– Ну тебя! – отмахнулась та и занялась обедом.

– У Миси сложный период сейчас. Кризис среднего возраста. – заметила Дейзи.

– Во-во! – закивала Дороти. – Как у мужиков. Она на всех вешается, даже на того иранца….

Чарли повернулась, куда та показывала, и увидела темнокожего мужчину семидесяти с небольшим лет, одиноко сидящего в дальнем углу и уткнувшегося в тарелку супа.

– Он не говорит по-английски, и никто не знает, как его зовут. Всегда один, как перст, но наша неунывающая миссис из кожи вон вылезла, чтобы составить ему компанию.

– Ну и что?! Мне одиноко! – отбивалась Миси высоким голосом.

– Сколько ты мужей сменила, напомни?! Одиноко ей…. – усмехнулась Дороти, а потом обратилась к Чарли. – У Миси было четыре мужа: мистер Эббот – довольно милый, но… ужасный человек! Мистер Эмри – состоятельный и заботливый, но… просто ужасный человек! Мистер Келми был не промах и добр к ней, но… – тут уже подключилась Дейзи, рьяно жестикулируя ладонями, словно лопастями. – Ужасный человек! И мистер Грейди, под чьей фамилией пока ходит Миси, заставлял ее смеяться, ну просто душка, но и он ей не угодил, потому что оказался… ужжжасным человеком! Ну просто кошмар!

Все рассмеялись.

– Только пил беспробудно! – возмущенно добавила Миси, обращаясь к Чарли. – А третий мой, который добряк, как выразилась Дороти, однажды чуть не зарубил меня топором! Второй не выпускал меня из дому. А первый якобы милый, был слишком мил и со всеми моими подругами!

– Ты никогда не умела выбирать себе мужчин, Миси. – заметила Дейзи, поджав губы.

– Зато у меня была богатая интимная жизнь. – заявила та, покраснев до ушей.

– Ну а в этом никто и не сомневается! – загоготала Дороти, привлекая внимание людей за соседними столиками.

– Ладно… – вмешалась Дейзи, ломая длинные костлявые пальцы. – Оставь ее. Давайте лучше расскажем Чарли о ее новом окружении… – она заговорщически посмотрела на остальных.

– С удовольствием. – кивнула Дороти и понизила голос. – На нашем этаже мало народу, что к лучшему. Я живу в триста девятом номере рядом с тобой. Дейзи – в триста восьмом, а Миси в триста седьмом. Все рядом. Напротив нас с Дейзи живут две сестры: Элис и Черити, но они совершенно не похожи друг друга, и постоянно ругаются.

– О да! – кивнула Миси. – Грызутся по сто раз на дню. Вон они справа от нас через три столика.

Чарли повернула голову и увидела двух пожилых женщин, являющих собой абсолютные противоположности, как и сказала Дороти. Одна черноволосая с седыми прядями в темно-лиловом платье, чем-то похожая на мачеху Белоснежки. Ее жидкие волосы висели паклями аж до самого пояса, а блеклые выцветшие глаза в обрамлении глубоких морщин буравили соседку и, как оказалось, сестру. Черити выглядела ее прямым антиподом – милейшая и трогательная старушкой моложе сестры лет на пять. Ее золотистые волосы содержали, куда меньше седины, а прическа являла собой пример аккуратности и трепетного отношения к волосам. Ее большие зеленоватые глаза прятались под слегка опущенными веками, и на щеки лег смущенный румянец. Она вся сжалась под потоком уничтожающих взглядов и едких ругательств Элис.

– Не пойму, как так можно! – вздохнула Миси. – Почему Черри не дает отпор?

– А вон Иви. Стол прямо за нами.