Предлагаю "объяснить" Сталина

Поэтому в марте 1921 г. на 10-м съезде РКП (б) принимается вынужденный, но снова единственно правильный в то время выход: новая экономическая политика (НЭП). Суть ее заключается в том, чтобы, временно используя товарно-денежные отношения (рыночные связи) как основные между рабочим и крестьянином, укрепить их союз, привлечь затем крестьянина к активному участию в социалистическом строительстве. Таков был актив НЭПа.

Но у НЭПа был и пассив. Введение свободной торговли (“отпущенных” цен) вызвало оживление капиталистических элементов, стала расти новая буржуазия – нэпманы (арендаторы, торговцы, предприниматели, комиссионеры, то есть те, кто не занимался производительным трудом, участвовал в эксплуатации наемного производительного труда). Разрешался госкапитализм в виде концессий, смешанных обществ и промпредприятий, сдаваемых в аренду частным лицам. Все, как сейчас.

Но тогда Ленин и вообще все большевики прямо и уверенно говорили, а все трудящиеся верили, что это явление временное, это вынужденное отступление для накапливания социалистических сил с тем, чтобы перейти в наступление на капитализм.

Читатель, конечно, уловил разницу между той Коммунистической (большевистской) партией и этой КПСС, затеявшей перестройку как отступление – и только как отступление.

Уже через год, весной 1922 г., на 11-м съезде РКП (б) не кто иной, как Ленин, провозгласил: “Мы год отступали (всего год! – А.Г.)… Мы должны теперь сказать от имени партии: достаточно! Та цель, которая отступлением преследовалась, достигнута. Этот период кончается или кончился”.

Далее основные события развивались так. К концу 1925 г. СССР завершил восстановительный период (а ведь совсем недавно, в 1921 г., Ленин с болью говорил, что Россия “из войны вышла в таком положении, что ее состояние больше всего похоже на состояние человека, которого избили до полусмерти”: промышленное производство, например, составляло 1/7 часть от довоенного, 1913г., уровня; по остальным показателям картина была еще плачевнее). К 1926 г. государственная крупная промышленность вышла на уровень 1913 г., а продукция кооперативного сельского хозяйства превзошла уровень 1913 г. на 12%. Было положено начало посрамлению прогнозов буржуазных специалистов: они в 1921 г. научно доказывали, что большевикам по основным показателям удастся выйти на уровень 1913 г. только через двадцать лет, то есть в 1941г., – и то с помощью иностранных кредитов (то же самое “научно” предсказывали капиталисты Советскому Союзу в 1945 г.: для того, чтобы после войны выйти на уровень 1940 г., большевикам понадобится… 20 лет, то есть к 1965 г. – так же с иностранной помощью). Таких успехов в такой срок ни Россия, ни капиталистические страны Западной Европы не знавали.

Потерпев поражение в куда менее разрушительной русско-японской войне 1904 – 1905 гг., царская Россия за 8 лет, то есть до 1914., не смогла восстановить темпы развития по сравнению с передовыми европейскими странами.

Заговорили о “русском чуде”. Чудом же явились не что-нибудь от Бога, а социалистические производственные отношения на основе общественной собственности на средства производства, потому что большую часть прироста продукции дал государственный сектор, ориентированный не на прибыль, а на снижение себестоимости выпускаемой продукции.

Дело в том, что в разгар НЭПа, в 1922 г., был издан правительственный декрет “О государственных предприятиях (трестах), действующих на началах коммерческого расчета”, по которому последним представлялась хозяйственная самостоятельность: они, например, сами себе устанавливали цены на свою продукцию и тому подобное, то есть делали все, за что ратуют нынче сторонники рыночных отношений. Это привело к погоне за прибылью, а затем к поднятию цен на их продукцию, что вызвало диспропорцию в общих ценах. В 1923 г. в СССР разразился финансовый кризис – об этом сегодня абалкины-буничи-гайдары умалчивают. Так что наша молодая социалистическая экономика на практике пришла к выводу, что в качестве основного показателя работы предприятий должно быть снижение себестоимости выпускаемой продукции. Это же являлось и рычагом (для иностранцев – “чудом”) снижения цен, в частности в послевоенное восьмилетие (1946 – 1953 гг.), на продукты и товары широкого потребления. Это и было узаконено постановлением ЦК ВКП(б) “О реорганизации управления промышленностью” в 1929 г., первом году первой пятилетки. И что же произошло с промышленным производством?

Пусть об этом расскажут беспристрастные цифры – цифры роста промышленного производства с 1913 г. (для СССР – с 1926) по 1938 г.:

Во Франции – на 93,2 %

В Англии – на 113,3 %

В США – на 120 %

В Германии – на 131,6 %

В СССР – на 908,8 %

А нам нынче врут, что отказ от НЭПа подорвал нашу экономику, и призывают нас вернуться на путь, пройденный нашими дедушками и бабушками. Но так не бывает: история вспять не ходит.