Предложение джентльмена

"Затаив дыхание, автор этих строк ждет того момента, когда можно будет увидеть, какие костюмы представители великосветского общества выбрали для бала-маскарада у Бриджертонов. Ходят слухи, что Элоиза Бриджертон собирается надеть Костюм Жанны д'Арк, а Пенелопа Фезерингтон, для которой нынешний сезон уже третий и которая недавно вернулась из Ирландии, куда ездила навестить своих кузенов, будет в костюме гнома. Мисс Пози Рейлинг, падчерица покойного графа Пенвуда, собирается надеть костюм русалки — автор этих строк ждет не дождется, чтобы на него взглянуть, — но ее старшая сестра, мисс Розамунд Рейлинг, хранит упорное молчание относительно выбранного ею костюма.

Что же касается мужчин, то, если судить по прошлым балам-маскарадам, полные наденут костюм Генриха VIII, те, что постройнее — Александра Македонского либо черта, а те, которым все равно, — завидные женихи братья Бриджертон наверняка окажутся в их числе, — облачатся в обыкновенные вечерние черные костюмы, разве что наденут полумаски, отдав тем самым дань специфике предстоящего бала".

«Светские новости от леди Уислдаун», 5 июня 1815 года

— Потанцуйте со мной! — порывисто проговорила Софи. Бенедикт лукаво улыбнулся и, взяв ее руку в свою, прошептал:

— Вы же говорили, что не умеете.

— А вы говорили, что научите меня.

Несколько мгновений он пристально смотрел на нее, после чего, потянув ее за руку, проговорил:

— Пойдемте.

Они проскользнули через прихожую, поднялись по лестнице, завернули за угол и оказались перед французскими окнами. Бенедикт повернул ручки из кованого железа, окна распахнулись, и они оказались в маленькой уединенной террасе, украшенной растениями в горшках. Здесь стояли два шезлонга.

— Где мы? — спросила Софи, оглядываясь по сторонам.

— Прямо над танцевальным залом, — ответил Бенедикт, закрывая створки окон. — Слышите музыку?

Софи в основном слышала приглушенное жужжание голосов — гости вели нескончаемые разговоры, — однако, прислушавшись, уловила звуки музыки.

— Гендель, — радостно улыбнулась она. — У моей гувернантки была музыкальная шкатулка с точно такой же мелодией.

— Вы очень любили свою гувернантку, — тихо заметил Бенедикт.

При этих словах Софи, слушавшая музыку с полузакрытыми глазами, изумленно открыла их.

— А вы откуда знаете?

— Оттуда же, откуда знаю, что в деревне вы были счастливее. — Протянув руку, Бенедикт коснулся пальцем щеки Софи. Потом палец его скользнул ниже, прошелся по подбородку. — У вас это на лице написано.

Софи застыла как вкопанная, но, придя в себя, поспешно отстранилась и проговорила:

— Это верно. Я больше времени проводила с ней, чем с другими домочадцами.

— Похоже, вы чувствовали себя очень одинокой, — тихо проговорил Бенедикт.

— Иногда да. — Подойдя к краю балкона, Софи облокотилась о перила и уставилась в иссиня-черное небо. — А иногда нет.

Внезапно она обернулась с сияющей улыбкой, и Бенедикт понял: больше она ничего не собирается рассказывать ему из своего детства.

— А вот вам, должно быть, чувство одиночества неведомо, — заметила она. — Ведь у вас столько братьев и сестер.

— Значит, вы знаете, кто я, — заключил он. Софи кивнула:

— Сейчас знаю, а сначала не знала. Подойдя к перилам, Бенедикт прислонился к ним бедром и, скрестив руки на груди, спросил:

— И что же меня выдало?

— Вас выдал ваш брат. Вы так похожи.

— Даже в масках?

— Даже в масках, — снисходительно улыбнулась Софи. — Леди Уислдаун часто пишет о вас и никогда не забывает упомянуть, насколько вы похожи.

— И вам известно, который из братьев я?

— Бенедикт, — ответила она. — Если, конечно, леди Уислдаун ничего не напутала, написав, что вы самый высокий из братьев.

— А вы, оказывается, великолепный сыщик.

Ее лицо приобрело несколько смущенное выражение.

— Просто я люблю читать колонку великосветских сплетен. В этом я ничем не отличаюсь от остальных присутствующих здесь гостей.